Грамматика разума

Всё то, что в одном случае мы называем определениями, а в другом – понятиями, представляет собой один и тот же материал нашего мышления. Будет ли этот материал выступать в качестве понятия или, наоборот, в качестве определения, зависит от той точки зрения, которую мы в данный момент занимаем. Если нас заинтересует, например, университет в целом, то в этом случае все составляющие его факультеты и студенты будут рассматриваться нами в качестве определений его понятия. Если же нас заинтересует вся система образования, существующая в данном городе, то в этом случае университет будет выступать уже в качестве одного из определений её понятия.

Соответственно, когда мы говорим о том, что мы мыслим окружающий нас мир посредством его понятий и определений, то это не следует понимать в том смысле, что наше мышление располагает двумя разными видами используемых им материалов. Понятия и определения неотделимы друг от друга и по ходу наших размышлений постоянно переходят друг в друга. То, что сначала рассматривалось в качестве понятия, затем может выступать в роли определения какого-либо другого понятия, и наоборот.

§10. Но как из разрозненных определений можно вывести понятие предмета? Если говорить о конкретных вещах (предметах) природы, данных нам в опыте, то здесь дело обстоит достаточно просто. Имея их в своём непосредственном восприятии, мы так или иначе – через наблюдение, сравнение или эксперимент – приходим к пониманию того, что они собой представляют в своём непосредственном единичном значении.

Однако все единичные предметы находятся в многообразных связях друг с другом. В своём взаимоопосредованном единстве они образуют целостные системы. Данные системы также не существуют изолированно от остального мира. Подобно игрушке матрёшке, они являются частью какой-либо системы более высокого уровня, которая, со своей стороны, предопределяет их содержание и строение. Поэтому для того, чтобы выявить суть какого-либо конкретного предмета, мы должны познать ту систему в целом, которой он принадлежит. После этого мы сможем вернуться к своему конкретному предмету, но уже с пониманием его единичной роли в контексте постигнутой нами целостности.

§11. Поскольку любая единичная вещь в мире в конечном счете принадлежит либо природе, либо человечеству, постольку именно они являются предельными, или абсолютными предметами нашего познания. Однако в отличие от конкретных вещей, которые мы имеем в своём восприятии, абсолютные предметы познания – природа и человечество – выходят за рамки нашего непосредственного опыта. Их невозможно охватить руками или окинуть взором. А это значит, что метод их познания должен быть иным, нежели метод познания тех единичных вещей, которые даны нам в опыте.