Философия права

Столь же символическими, по моему разумению, оказа­лись попытки славных сынов нашего Отечества — декабристов в начале XIX века воплотить в своих конституционных проектах идеалы и принципы французской революции. Не насторожили этих "романтиков демократии" даже ужасы якобинской диктатуры — свидетельства изначальной порочности необузданной всесильной власти, осуществляемой тол­пой под предводительством неистовых приверженцев рево­люционного слова. И, сдается мне, осуществись романтические конституционные построения декабристов — не избе­жать новой власти в своих практических действованиях (как это случилось несколько позже при освобождении крестьян от государственной и общинной зависимости) насилия и кро­вавых расправ.

В целом несчастливой, как уже было сказано, оказа­лась и судьба европеизированного парламентаризма в Рос­сии. И дело не только в том, что первая же попытка робких конституционных нововведений прямо-таки день в день была пресечена радетелями "народной воли" самым кардиналь­ным путем — убийством царя-реформатора Александра II (наверное, первого по-настоящему современного российско­го реформатора). Самое существенное то, что все же поя­вившиеся на свет в начале XX века государственные думы так и не обрели статуса и функций действительной пред­ставительной, законодательной власти и даже не стали зна­менем или просто символом демократических надежд.

И когда весной 1917 года вернувшийся из эмиграции Ленин провозгласил, что революционной России нужна не "парламентарная республика", а "республика Советов сни­зу доверху", то всем знакомым с сутью дела стало ясно, что эпохе заигрывания с выкристаллизованными на Западе по­литическими ценностями Возрождения и Просвещения при­шел конец, и такой конец как-то смиренно был принят всем обществом. Ибо Советы представляли собой не более чем неразвившиеся, неинституализированные образования не­посредственной, толпообразной вече-митинговой демокра­тии, неспособные осуществлять профессиональное государ­ственное руководство общественными делами и потому с неизбежностью, по самому своему существу, своей органи­ке предполагающие реальное существование "за спиной Советов" действительно мощной правящей силы, бескон­трольно властвующей независимо от представительных ор­ганов и закона, — партийного аппарата, всесильного коррум­пированного чиновничества.

Так что, увы, эпигонские заимствования Россией у За­пада элементов возрожденческой культуры, относящихся к политической жизни, оказались в немалой мере бесплодны­ми, не дававшими того интеллектуально-духовного взрыв­ного эффекта, который впоследствии привел ряд стран Европы, Америки, а затем Азии, Австралийско-Новозеланд­ского региона, порой в условиях иных религиозно-интел­лектуальных культур, к утверждению автономии личности, ее достоинства и прав и в итоге — к духовно-демократическому развитию общества, к постиндустриальной стадии либеральной цивилизации.