Философия права

Увы, и в такой, казалось бы, благоприятной ситуации, когда по всем данным будто бы были повержены основные устои ленинско-сталинской, большевистской тоталитарной системы, Россия все же вновь попала под власть соблазни­тельных, манящих миражей, иллюзий.

Эти иллюзии затронули те экономические акции, кото­рые были названы "кардинальными" реформами. Иллюзии оказались весьма сильными и в политической сфере, в планах конституционного обновления, призванного, по расчетам, ут­вердить действительную демократию в российском обществе.

При более обстоятельном анализе подготовленного кон­ституционного проекта выяснилось, что это, при всех оче­видных достоинствах, все же эклектичный документ, за­крепивший конституционные формы и принципы различ­ной политической ориентации (конституционная комиссия была образована пропорционально партийному составу де­путатов, в котором доминировали коммунистические и про­коммунистические, просоветские деятели). Наряду с ука­занными ранее положительными сторонами и элементами в нем давали о себе знать советские конституционные тради­ции (заглавная часть конституции свелась к теоретико-дек­ларативным формулам, значительный по объему раздел был отведен теоретико-установочным положениям о "граждан­ском обществе" и др.), а главное — в проект боком-боком прокрались императивы коммунистической правовой идео­логии.

Ведь громкие фразы о "верховенстве права", о "неру­шимости прав и свобод человека", о "презумпции невиновно­сти", о "правосудии" и т. д., содержащиеся в конституционном проекте, по сути дела "прикрывали" главный постулат мар­ксистской правовой доктрины в ее неосталинском, брежнев­ском виде — всемогущество советской власти. Той власти, которая заключена в самом феномене Советов, — власти, декларирующей во всех своих звеньях "всевластие", но по своему вече-митинговому характеру неспособной осуществ­лять действительное профессиональное государственное руководство общественными делами и потому выступающей в качестве "легитимной ширмы" для тиранической диктатуры в духе беспощадного большевизма, осуществляемой парти­ей, коррумпированным чиновничеством или напрямую — криминально-номенклатурными группами.

Не сигнал ли это острой тревоги? Выходит, реализуй­ся существующий конституционный проект, и тогда при всех, казалось бы, грандиозных победах над коммунизмом не толь­ко сохранится, но и реально утвердится, и даже упрочится его главный "опорный пункт" — освященная конституцией и действующим правом государственная основа для всевластия, для проведения "сверху" сколь угодно значитель­ных кардинальных переделок-преобразований в обществе, в том числе, увы, вновь иллюзорно-утопического толка.