|
242 какой-нибудь философ1 определит его интеллектуальное значение, который состоит в том, чтобы дать возможность пассивному телу отключиться от всего внешнего, погрузиться в сладостную дрему, приостановить его непрерывное движение, в котором оно проецирует себя на вещи и на других. Я понимаю другого своим телом, как своим телом же воспринимаю "вещи". Смысл "понятого" таким образом жеста - не за ним, он перемешивается со структурой мира, который очерчивается жестом и который я беру на себя, он растекается по самому жесту, как в перцептивном опыте значение камина находится не за пределами зрелища, данного чувствам, и самого камина - такого, каким мои взгляды и движения находят его в мире. Языковой жест, как и все остальные жесты, сам очерчивает свой смысл. Поначалу эта идея удивляет, и тем не менее к ней необходимо обратиться, если мы хотим постичь происхождение языка, разрешить эту проблему, которая все время напоминает о себе, хотя психологи и лингвисты отвергают ее от имени позитивного знания. На первый взгляд кажется невозможным придание словам, как и жестам, имманентного значения, так как жест ограничивается указанием некоторого отношения между человеком и ощутимым миром, так как этот мир дается наблюдателю в естественном восприятии, и так как интенциональный объект, таким образом, предстает перед свидетелем в то же время, что и сам жест. Словесная жестикуляция, наоборот, имеет в виду мысленный пейзаж, который поначалу не является данным каждому и которым она обладает как раз для того, чтобы наладить общение. Но то, чего не дает природа, предоставляется в данном случае культурой. Имеющиеся значения, то есть предшествующие акты выражения, основывают в среде говорящих субъектов общий мир, к которому отсылает актуальная и новая речь, как жест отсылает к ощутимому миру. И смысл речи есть не что иное, как форма ее обращения с этим языковым миром или форма модуляции на этой клавиатуре уже имеющихся значений. Я схватываю его в неделимом акте, столь же кратком, как крик. Проблема, собственно говоря, просто сместилась: каким образом конституировались сами эти наличные значения? Коль скоро язык сформирован, понятно, что речь, как и жест, может вырабатывать значение на общем менталь- — 166 —
|