|
Ибо воля без духа — страшна, греховна и безбожна; воля без сердца — произвольна и черства; воля без совести — изворотлива и цинична; воля без созерцания — слепа и сокрушительна; воля без разума — темна и жадна. И выросший из нее «религиозный» опыт гибелен… Наконец, по ложному пути идут и те, которые пытаются строить религию на слепом, гипнотическом подчинении человека человеку в вопросах веры и религии. Именно в этом и состоит сущность религиозной гетерономии. Психологически нетрудно понять потребность в ней и влечение к ней. Духовный опыт требует постоянного душевного очищения[308] и многих творческих усилий; он требует от человека любви, воли, духовного «вкуса», характера, выдержки и упражнения. Свобода духовного ви?дения и сила духовного суждения — не даются даром; человек, лишенный их, не ищущий их или тем более не знающий о них ничего — обречен на бесконечные блуждания и, может быть, даже на жизненное крушение. И вот, заблудшему естественно спрашивать о пути; слепому необходим бывает зрячий; незнающий идет к знающему, неопытный к опытному. Именно подчинение может успокоить запутавшегося; покорность обещает заблудшему право на бездеятельность и беспечность ; безоговорочное доверие, по-видимому, снимает с души доверяющего ответственность . Человеку бывает сущим облегчением отдать свою «свободу» и приобрести чувство «верной» «спасенности». Из этого явления массовой психологии умные и властолюбивые люди давно уже сделали вывод: «религиозная автономия вообще людям не по силам; они лишены духовного зрения и призваны к церковной покорности». Последствия этой теории и практики я уже изобразил:[309] отказ от религиозной самодеятельности есть отказ от духа религии. Однако настоящая религиозная вера — духовна и покоится на свободном и целостном приятии веруемого содержания. Такое приятие дается только невынужденной, органически, свободно расцветшей любви к Совершенству ; любовь же есть сила, не поддающаяся предписанию и не угасающая по запрету. Религиозное состояние есть своего рода автаркия личного духа в его любви к Богу . Корень, питающий веру человека, должен быть заложен в нем самом, а не в другом. Религиозность состоит в том, что личный дух имеет в самом себе любовь к Богу , а следовательно, инициативу и основание своей веры . Человек призван свободно восхотеть Бога , выносить в себе соответствующую потребность, жажду и любовь, и окрепшей любовью осуществить свой религиозный опыт и свою веру. Иначе религия превратится из искреннего состояния в лицемерное , из главного дела в подчиненное; цельность исчезнет, половинчатое станет слабым , достойное — недостойным и свободный человек станет рабом своего со-человека . Только то составляет силу духа и силу религиозной веры , что вовлекает в них человека добровольно и цельно , заставляя его свободно предаваться им и присутствовать в своей вере и в веруемом содержании всей своей силой. А такова именно свободная духовная любовь . Человек призван быть в религии свободным сыном Бога , а не покорным рабом человека. И раб человеческий не придет к Богу, доколь не освободит своего духа и своей любви. — 217 —
|