Бытие и сознание

В принципе та же, что у Беркли, подстановка ощущений на место объекта со­ставляет основной ход ряда разновидностей эпистемологического монизма. Она же лежит, в частности, в основе теории «чувственных данных» (sense-data-theo­ry), которая в последние годы стоит в центре гносеологической дискуссии, раз­ворачивающейся в зарубежной, особенно англо-американской философии* Мур (G. Moore), являющийся, наряду с Б. Расселом, одним из главных представителей и даже создателей теории чувственных данных, сам прямо указывает на совпаде­ние того, что он разумеет под чувственными данными, с тем, что Беркли разумел под «прямыми» непосредственными объектами восприятия в «истинном и стро­гом значении слова»2.

Чувственные данные объявляются этой теорией единственными непосредст­венными, достоверными объектами восприятия, «прямо» данными ему особыми «сущностями» (essenses). Гносеологическая проблема восприятия внешнего мате­риального мира превращается в вопрос о том, может ли совершиться и каким об­разом переход от этих «прямых» объектов познания к материальным, физиче­ским объектам. Фиктивные «объекты» — «чувственные данные» вклиниваются как завеса между чувственным познанием и его подлинными объектами — веща­ми и явлениями материального мира. В теории чувственных данных чувственные качества вещей признаются данными помимо дифференцирующей их аналитико-синтетической деятельности познания, превращаются в обособленные «сущ­ности» и объявляются единственными прямыми и «бесспорными» объектами по­знания.

Так, теория «чувственных данных» восстанавливает фальшивые берклеанские подстановки: 1) ощущения и восприятия подставляются на место объек­тов; 2) свойства объектов — вещей материального мира — превращаются в особые объекты. Наконец, эта подстановка «чувственных данных» на место объектов ис­пользуется для провозглашения их «нейтральности» по отношению к психиче­скому и материальному.