Антология мировой философии. Том 3

Но я не хочу будить мечту, которая, кажется, предназначена к тому, чтобы спать еще столетия, дабы не услышать язвитель­ного смеха, которым ее приветствовала бы при пробуждении толпа страстей. Но если правильно, что каждый отдельный человек является самоцелью и в то же время средством для высшего целого, причем разум не позволяет подразумевать под этим целым ничего иного, кроме всеобщего счастья человечества, то я убеж­ден, что без такой революции в наших идеях и стремлениях невозможно достичь цели. Мы еще слишком далеки от того, чтобы иметь малейшее основание для утверждения, что мы на правиль­ном пути. Попытка при нынешних условиях освободить человека от пороков и ошибок привела бы лишь к тому, что он был бы изувечен. Лишь в том случае, если он будет вырван из условий,

84

делающих необходимыми его заблуждения, он может стать сча­стливым и добрым.

Э [р а с т]: Твоя мечта — ты сам так назвал ее — о человече­ском счастье прекрасна, но это всего лишь мечта. Соответствует ли она человеческой природе? — вот вопрос, ответ на который едва ли сумеет преодолеть всевозможные сомнения. Для кого же будет сохранена промышленность, если собственность — творение ее рук — будет у нее отнята?

? [и л е м о н]: Ты прав, это важный вопрос, и твое недоверие по отношению к человеческому роду основано на его собственных ошибках. Ты знаешь человека в его слабостях, но знаешь ли ты его и в их причине? Веришь ли ты всерьез, что из него может и должно получиться лишь это и ничто иное? Сделал ли ты по­пытку иначе обработать эту почву, с тем чтобы вместо сорняков она родила пшеницу.

Человеческая природа составлена таким образом и допускает такие бесконечно многочисленные модификации, что ее формиро­вание от дьявола до ангела — и именно здесь заложена основа ее величия — позволяет ожидать появления всех ступеней совершен­ства; и мы, несомненно, ошибаемся, если хотим найти природу человека, в нашей природе, сформированной временем и обстоя­тельствами. В самом деле, частная собственность является мощ­ным стимулом для усилий, и если есть сильное стремление к ней, то человек способен не пожалеть пота и даже жизни для своей работы. Но я не хочу сейчас говорить об этом опасном переходе к сребролюбию, делающим нас глухими ко всему благородному и великому. Спрашивается, является ли собственность единичного человека единственным средством обеспечить деятельность наро­да? Опыт в той мере, в какой он может о чем-то свидетельство­вать, как будто подтверждает это. Но лучшие наши надежды сразу же отцветут, если мы ограничим бытие тем, что уже было. То, что дело обстоит именно так, не доказывает еще того, что оно не может обстоять иначе.