|
В конце концов, слова, первоначально выражавшие идеи, при постоянном употреблении становятся простыми значками; они становятся физическими вещами, с которыми надо обращаться по определенным правилам или на которые надо реагировать определенными действиями, не сознавая их значение. Стаут (назвавший такие термины "замещающими знаками") замечает, что "алгебраические и арифметические знаки в значительной мере употребляются только как замещающие знаки... Возможно пользоваться такого рода знаками, если из природы изображаемых вещей могут быть выведены твердые и определенные правила действия, которые могут быть применены при пользовании знаками, не прибегая более к их значению. Слово есть орудие мышления относительно понятия, которое оно выражает; замещающий знак есть средство не мыслить о понятии, которое он обозначает". Этот принцип относится, однако, к обыкновенным словам также, как к алгебраическим знакам; они позволяют нам пользоваться понятиями так, чтобы достигать результатов мышления. Во многих отношениях знаки, являющиеся средствами для того, чтобы не мыслить, обладают большим преимуществом; выражая знакомое, они освобождают внимание в отношении понятий, которые будучи новы, требуют сознательного толкования. Однако первенствующее значение, отдаваемое в классе достижению специальной ловкости, уменью достигать внешних результатов, часто превращает это преимущество в положительный вред. Обращаясь так с символами, — чтобы хорошо говорить наизусть, получать и давать правильные ответы, проследить предписанную аналитическую формулу, — состояние ученика становится механическим более, чем мыслящим, словесное запоминание ставится на место исследования понятий вещей. Эта опасность главным образом возникает в уме при нападках на словесные методы воспитания. 3. Употребление языка в воспитательных целях. Язык стоит в двояком отношении к делу воспитания. С одной стороны, им постоянно пользуются во всех науках также, как во всей социальной дисциплине школы, с другой, он является отдельным предметом изучения. Мы будем рассматривать только обычное употребление языка, так как его влияние на привычки мышления гораздо глубже, чем влияния сознательного изучения. Обычное утверждение, что "язык есть выражение мысли", содержит только половинную истину и именно такую половинную истину, которая легко может привести к прямой ошибке. Язык выражает мысль, но не первоначально, сначала даже не сознательно. Первоначальный мотив для языка — повлиять (через выражение желания, чувства, мысли) на деятельность других; его второе употребление — войти с ними в более близкие социальные отношения; его употребление, как сознательного проводника мысли и знания, является третьей и сравнительно поздней формацией. Этот контраст хорошо выяснен утверждением Джона Локка, что слова имеют двоякое употребление: "гражданское" (civil) и "философское". "Под гражданским употреблением я разумею такую передачу мыслей и идей словами, которая может служить для поддержания общего разговора и сообщений относительно обычных дел и обычаев гражданской жизни ... Под философским употреблением слов я разумею такое их употребление, которое может служить для сообщения точных понятий о предметах и для выражения в общих предложениях достоверных и несомненных истин". — 99 —
|