Педология. Утопия и реальность

3) Кора, по мере роста детского организма, приобретает все более могучее влияние в отношении унаследованных навыков, подчас радикально их перестраивая, извращая, ломая; примеры: «условные» изменения сна, питания, движений, речи, полового инстинкта и пр. в самых ранних этапах детского развития.

4) Новый биологический опыт, тем более новейший его слой, настойчиво стимулируемые резко меняющейся внешней, т. е. социальной средой, все больше оттесняют на задний план значение «чистого» древнего опыта, неприменимого, вредного в современной обстановке.

5) Эта «дискредитация» и дезорганизация древнего опыта при параллельной непрочности нового и новейшего опыта (бешеная динамика социальной среды не позволяет ему консервироваться, устояться) создают относительную хрупкость в современном социалированном[65] человеческом организме. Однако вместе с тем, благодаря ослаблению реакционно-ненужных биологических связей, вырастает и необычайная пластичность, воспитуемость, переключаемость человеческих бионавыков, — рождаются богатейшие возможности воспитательных влияний на человеческий организм.

Биопедагогическая роль современной социальной среды оказывается, таким образом, колоссальной, что и требовалось доказать. «Биологические» угрозы, адресуемые темпу развития социалистической революции, совсем не страшны. Соответствие биотемпа социотемпу представляется теоретически допустимым. Осуществимо ли оно практически, это покажет наш социалистический педагогический эксперимент.

IV. Учение о рефлексах и его значение для педологии

Конечно, биогенетизм как вождь реакции в области антропобиологии не легко будет уступать свои позиции. Опираясь и на теорию и на свою методику толкования явлений, он долго еще будет использовать научный материал для противопоставления его нашим воспитательным планам. Поэтому следует заранее методологически вооружиться, чтобы оперировать достаточно убедительными аргументами.

Среди основной научной артиллерии, наиболее пригодной нам в бою, на первом плане оказывается учение о рефлексах и учение о так называемых психоневрозах.

Учение о рефлексах, помимо огромной роли, которую оно сыграло в «материализации» психологии (монизм, объективизм, динамизм), значительно большую роль начинает играть в революционной перестройке всей физиологии в целом. Тот же биогенетизм разрушается, между прочим, рефлексологами — без всяких «марксистских затей», в процессе обычной лабораторной или теоретической работы. Ученые-рефлексологи не замечают при этом, что говорят «марксистской прозой», некоторые (особенно сам Павлов) возмутились бы, если бы их «обвинили» в марксизме. Между тем несомненно, они энергично льют воду на мельницу марксизма.