|
Человеческие группы передвигались, одна раса врезалась в другую, одна стадия хозяйственной культуры пришлой или соседней группы внедрялась в другую, часто ломая ее. Эти передвижники, смещения, ломки не могли не отражаться и на унаследованном групповом биологическом опыте, сотрясая его, отрывая отдельные его элементы, заменяя их другими, новыми. Биологически однородного человечества, стройно развившейся однородной истории биологического развития человечества мы не знаем, т. е. не может быть и стройно «автоматического» воспроизведения никогда не существовавших этапов этого развития. Как видим, действительная история древнего человечества плохо вяжется с «историей» в понимании ее биогенетистами. Но этого еще мало. Новая история человечества оказывается еще более жестокой. Ведь она характеризуется могучим, все более нарастающим развитием производственных сил, заново перекраивающим всю окружающую человека среду. Производственный прогресс ломает и коверкает окружающую, так называемую естественную природу, все более подчиняя ее человеку. Человеческий организм, по мере освобождения себя от непосредственной власти естественной среды, все больше попадает под влияние тех условий, которые развиваются вместе с ростом производительных сил. Все меньше зависит он от естественной природы (солнца, леса, реки и пр.), все глубже погружается он в усложняющуюся искусственную среду, созданную производством, в среду общественную. Рост индустриальной техники последнего столетия, обострение классовых отношений, классовой борьбы перекраивают заново всю установившуюся в период примитивного земледелия систему биологического опыта человека. Люди пользуются конечностями, органами чувств, дышат и т. д. в современных городах при современном типе борьбы за существование далеко не так, с сильно изменившимися приемами в сравнении с тем, как это проделывалось их предками несколько столетий назад. Это меняет, конечно, и всю установку внутренних органов. Все так называемые «инстинкты», все так называемые «типические» законы пола, возраста, наследственности, все установившиеся некогда нормы основных функций (пищеварение, кровообращение, дыхание и т. д.) претерпевают сейчас, под давлением гигантски усложняющегося производственно-общественного бытия, и, в первую очередь, под влиянием классовой спецификации социальной среды, глубочайшие и достаточно быстро развертывающиеся метаморфозы. Некогда твердая, мощная система древних биологических навыков человека, дававшая право говорить о почти прочных законах человеческой физиологии, зашаталась, раздробилась и начала расползаться по всем швам. Но окружающая производственно-общественная среда меняется сейчас с чрезвычайной быстротой, и человеческий организм не успевает зафиксировать устойчивую серию новых биологических свойств, способных, как бронирующий фонд, переходить по наследству. — 24 —
|