Жизнь как квеч

Увидев юношу и девушку, которые штейн ин шидухим («достигли брачного возраста»), шадхн принимается редн а шидех , то есть сватать. Редн — «говорить»: как видите, в этом обряде используется старая терминология, возникшая прежде, чем искусство фотографии; дело происходило так — к тому времени, как один из молодых увидит второго, брачная сделка уже подходит к своему завершению. Искусный шадхн умел так заговорить зубы клиентам, что они не замечали расхождений между самим кандидатом в супруги и его распиаренным образом, по крайней мере, до тех пор, пока не был подписан брачный контракт. Задача свата — расписать потенциальных жениха и невесту как можно более яркими красками, но при этом не слишком сильно отклоняться от правды, иначе одна из сторон, увидев другую воочию, может с негодованием разорвать договор.

Редн шидех — не только бизнес, но и особая форма морального воздействия. Сватовство, как и большая часть важных еврейских дел, происходит устно; шадхн обращается не к зрению, а к слуху. Христианская история о том, как Мария зачала от Святого Духа, влетевшего ей в ухо, — это, по сути, очень еврейская концепция, хотят того евреи или нет. Йидн строят свою жизнь, руководствуясь Устным Законом{81}, а Письменный Закон следует читать вслух, чтобы все могли услышать его. Иудейский Бог невидим, он не имеет никакого образа; Святая Святых иудейского Храма — пустое помещение; по сей день, изучая главные священные тексты, евреи читают их вслух — и даже поют, если занимаются в одиночестве. Итак, иудаизм был и остается главным образом вербальной, а не визуальной культурой. Если в западноевропейской христианской культуре как минимум с XIV века главным органом восприятия был глаз, то в еврейской истории все главные зрелища — переход через Красное море, вручение Моисею Торы на горе Синай — запечатлены только в пересказе. В еврейской традиции нет изображений, икон. Тора говорит не «Смотри, Израиль», но «Слушай».

Брак не был исключением из общего правила: он основывался на словах. Здесь главную роль играли доводы, доказательства, уговоры, а не личные желания участников. Причем сват убеждал не будущих супругов, а их родителей — именно они выступали сторонами переговоров. Дер шадхн фирт цунойф а вант мит а вант («сват и стену со стеной сведет») — эта фраза берет свое начало как из практики сватовства, так и из Талмуда. Комментируя талмудическое изречение о том, что устроить брак труднее, чем раздвинуть воды Красного моря, Раши говорит: «Мужчина один и женщина одна, а Он соединяет их, строит дом».