|
[412] Сборник постановлений и распоряжений по гимназиям и прогимназиям ведомства Министерства народного просвещения. СПб., 1874. С. 541. [413] McNair J. The School as Prison: the Myth of the Gimnaziya in Russian Literature // Irish Slavonic Studies. 1990 (1991). № 11. C. 57–72. [414] Изгоев A. C. Об интеллигентной молодежи: (заметки об ее быте и настроениях) // Вехи: Интеллигенция в России. М., 1991. С. 191. [415] Останин Н. Родители в их отношениях к учащимся детям: (Наблюдения и заметки) // Вестник воспитания. 1903. № 3. С. 133–147; Чехов Н. Кто виноват?: <По поводу статьи Н. Останина: «Родители в их отношениях к учащимся детям»> // Вестник воспитания. 1903. № 5. С. 131–137. [416] Веселовская А. Несколько слов о современных «отцах и детях» // Вестник воспитания. 1903. № 1. С. 76. [417] В Москве пьеса Найденова ставилась еще совсем недавно Театром им. В. Маяковского (2000–2002). [418] Золотарев С. Дети революции // Русская школа. 1907. № 3. С. 18. [419] Neubauer J. The Fin-de-Si?cle Culture of Adolescence. New Haven, 1992. P. 6. Из российских авторов следует упомянуть прежде всего роман «Гимназисты» (1893) и пьесу «Подростки» (1907) Н. Гарина (Михайловского). [420] Смурский Н. А. Дети XX века: Огарки // СПбТБ. [421] Чернявский С. Р. Лига свободной любви: (школьные огарки). Харбин, 1908 (СПбТБ). [422] Гимназист Евгений. Videant Consules! // Полтавский голос. 1908. № 256. С. 3. Здесь приводятся только первые три строфы. Стихотворение заканчивается призывом помочь погибающей молодежи. [423] Ср. хотя бы стихотворения С. Надсона «Не вини меня, друг мой, — я сын наших дней…» (1883) или «Наше поколение юности не знает…» (1884). [424] Окраина. 1908. № 212. С. 3; Окраина 1908. № 214. С. 2; Минский курьер. 1908. № 66. С. 3–4; Минский курьер 1908. № 67. С. 4–5. [425] Молодежь. Протест // Молодые порывы. 1908. № 2. С. 28. [426] Б.а. Мелочи // Уральская жизнь. 1908. № 63. С. 3. [427] Б.а. Полтавская лига // Полтавский голос. 1908. № 256. С. 3. [428] Cohen S. Folk Devils and Moral Panics… Op. cit. P. 59–60. [429] В этом отношении представители левой и особенно народнической журналистики были гораздо более последовательны, ставя вопрос о характерности «Лиги свободной любви» в прямую связь с социальным происхождением ее предполагаемых членов. Будучи уверены в том, что сексуальные «аберрации» имеют социальную подоплеку, они пытались толковать огарчество, или «санинство», как порождение извращенной элиты, гнавшейся за острыми ощущениями. По мнению известного журналиста А. Пешехонова, например, половые «эксцессы», которым было посвящено творчество Арцыбашева и Кузмина, шли «главным образом из центра, из среды богатых и сильных» (см.: Пешехонов А. На очередные темы: «Санинцы» и «Санин» // Русское богатство. 1908. № 5. С. 130). Другой автор утверждал, что увлечение огарчеством захватило и деревню, но приписывал эту тенденцию полностью влиянию города. Если там учреждение Лиги свободной любви было вызвано скукой и пресыщением, то в деревне огарчество свидетельствовало о неудовлетворенности молодежи, уже успевшей ознакомиться с городским укладом жизни (см.: Аграев Г. Недуг молодежи // Русская школа. 1908. № 10. С. 110). О политизации дискурса сексуальной патологии см.: Берштейн Е. «Psychopathia sexualis» в России начала века: политика и жанр // Эрос и порнография в русской культуре. М., 1999. С. 414–441. См. также: Engelstein L. The Keys to Happiness: Sex and the Search for Modernity in Fin-de-Si?cle Russia Ithaca; L., 1992. P. 165–211. — 349 —
|