|
Эти проблемы понятны и современному западному человеку (по крайней мере, если он является настоящим писателем): К самообладанию я не стремлюсь. Самообладание означает хотеть действовать в каком-то случайном месте бесконечных излучений моей духовной личности. А уж если приходится замыкать себя такими кругами, то предпочитаю делать это бездеятельно, просто дивясь этой чудовищной совокупности и унося домой лишь подкрепление, которое, e contrario , дает этот взгляд. (Ф. Кафка ) Невербальное обладает одним признаком… мы его не искали, оно пришло… Почему пирожное «мадлен» (в текстах Пруста. — Авт. ) может оказаться чем-то, что содержит в себе целый мир? А потому, что в поисках мира я не искал пирожного. Я его не выбирал . А все выборы есть предвыборы — я выбираю в качестве человека, который еще чего-то не знает, в качестве человека до-истины, то есть человека, который мыслит в терминах предрассудков. (М. Мамардашвили . Психологическая топология пути) В действительности вся проблема организации нашей душевной жизни состоит в том, чтобы остаться в «недеянии»… То есть никак не разрешать переживания. Наши реакции… толкают нас на то, чтобы разрешать как-то. Ну, скажем, убили друга, и я мщу, убивая обидчика… Это есть якобы переживание смерти друга. И вот есть две разные вещи: переживание смерти друга, в котором ты застрял, то, что я называл трудом жизни, и есть реактивное разрешение: зачеркивание самого переживания действием, в котором якобы это переживание реализуется. (Там же) В качестве примера такого «истинно человеческого» поведения часто рассматривается «нерешительность» Гамлета — впрочем, весьма относительная, так как количество трупов в классической трагедии способно удовлетворить самых взыскательных поклонников голливудских боевиков. Ситуация отказа от выбора является безусловно архетипической, причем возможна она только на миг: Гамлет, преодолев свои «колебания» (на самом деле — наоборот: стояние в неподвижной точке) начинает крушить всех своих врагов направо и налево. Если говорить о священных текстах различных религий, можно вспомнить беседу Кришны и Арджуны на поле великого сражения, составляющую содержание Бхагавадгиты (эта беседа чудесным образом длится несколько мгновений) и, наконец, Христа в Гефсиманском саду (моление о чаше). Для современного человека такой выход из эмпирической реальности, как правило, невозможен вообще: Гамлеты в хаки стреляют без колебаний. (Дж. Джойс . Улисс) Тем самым возникает проблема самостояния личности — противодействия напору окружения, которое лишает человека точки опоры, затягивает в поток. На Востоке это — поток кармы , который ведет к непрерывным перерождениям , смене состояния человека. В этом смысле, как говорят буддисты, души нет — ее нельзя изолировать. Арджуна, символизирующий логический разум, переживает минуту «слабости» (а в действительности — силы!) и приступает к исполнению своих обязанностей воина и полководца. Его колесничий и наставник Кришна — истинный деяющий, сверхрациональный источник всех процессов в мире. — 131 —
|