|
Хлебникова занимала двойственность изображения в искусстве (в том числе и словесном). Слон — образ, символ поклонения Вишну, но вместе с тем сплетающиеся женщины изображают животное — слона. Эта же двойственность позднее привлекла к тому же индийскому лубку Эйзенштейна. В стихах и прозе Хлебникова герой («я» — в стихотворении, Сын Выдры — в прозе) — это явно и сам автор. Согласно индийским учениям, которые Хлебников хорошо знал, великие люди Индии — это проявления («аватары») Вишну. В стихотворении «Меня проносят на слоновых» сидящий на слоне, сплетенном девами, называет себя сначала «Вишну новый», потом Бодисатва (Боддхисатва — «существо пробудившегося», воплощение Будды): А я, Бодисатва, на белом слоне. Древнеиндийское учение о перевоплощении и о циклическом развитии в истории, через буддийские его варианты повлиявшее и на другие азиатские философские концепции, Хлебникову было хорошо известно (в частности, по книге русского философа Кожевникова «Буддизм», цитаты из которой находим у Хлебникова). Новый вариант этих представлений, в изложении которого применена древнеиндийская и буддийская образность, Хлебников дал в своем философском диалоге «Колесо рождений». Говоря о том, что Индия оставалась для русской словесности до сих пор «заповедной рощей», Хлебников сам вознамеривался совершить «прогулку в Индию, где люди и боги вместе». «Сладкозвучные Индии дщери» появляются и в его стихах о смерти. Древнеиндийская мудрость и ее буддийские ответвления всегда Хлебниковым рассматриваются на значительно более широком фоне связей Индии с другими культурами и народами Евразии, в том числе и с русскими. В этом Хлебников близок ко многим крупнейшим нашим востоковедам конца прошлого и начала нынешнего веков. Взлет востоковедения в России именно тогда, когда Хлебников (пусть очень недолго) подумывал об учебе на факультете восточных языков, был связан с попыткой осмыслить и роль южных индийских, особенно буддийских, традиций для всех народов, к тому времени оказавшихся в исторических границах России. По поводу «Детей Выдры», одной из составных частей которых должен был быть «парус», где Сын Выдры едет на «девицедымном слоне», сам Хлебников писал: «В «Детях Выдры» я взял струны Азии, ее смуглое чугунное крыло, и, давая разные судьбы двоих на протяжении веков, я, опираясь на древнейшие в мире предания орочей об огненном состоянии земли, заставил Сына Выдры с копьем броситься на солнце и уничтожить два из трех солнц — красное и черное. Итак, Восток дает чугунность крыл Сына Выдры… Отдельные паруса создают сложную постройку, рассказывают о Волге, как о реке индоруссов, и используют Персию, как угол русской и македонской прямых. Сказания орочей, древнего амурского племени, поразили меня, и я задумал построить общеазийское сознание в песнях». — 405 —
|