|
Студент Максим Смотрицкий принес с собой из родного Острога и пристрастие к старославянскому. Слышал его с детства — и в школе, и в церкви. Здесь, в Академии, этот книжный, церковный язык русских занимал скромное место. Один урок в неделю, на экзаменах не проверяется. Максим лишь по собственной воле, занимаясь самостоятельно, не уставал в нем совершенствоваться, — его упорство и его тихий вызов. Вызов тому, что приходилось видеть вокруг и здесь, в этих стенах. На пятачке Академии, как в малом зеркале, отражались самым наглядным образом вся пестрота и все противоречия разношерстного, разноплеменного государства Речь Посполиты. Здесь учились литовцы и поляки, украинцы и белорусы из присоединенных земель, представители и других народностей. По вере — католики, кальвинисты, лютеране, православные… Какой человек шестнадцатого столетия не привязан крепкими узами к той или иной вере, так много значащей в его жизни! Вера отцов, вера дедов и прадедов. Академическое начальство старалось, конечно, сохранить вид взаимной терпимости между ними, не допускать открытых столкновений. Репутация Академии в глазах жителей обширного края! И все же… Постоянная напряженность, готовая вот-вот прорваться. Студенты-католики чувствовали свое преимущество, — это же Академия католического Ордена, да и сам король ярый католик, значит, и королевская власть «ихняя». Посматривали свысока на остальных, задирали при малейшей возможности протестантов, этих последователей Лютера и Кальвина, посмевших отвергнуть учение римско-католической церкви и дать в противовес учение свое. И особенно кальвинистов с их крайним отрицанием всего, что было связано с папским престолом. До прихода иезуитов им принадлежало в Литве видное положение. А теперь вынуждены отступать, терпеть. Вечно тлеющий огонь вражды, который то и дело вспыхивал за пределами Академии, на городских улицах, где кальвинистам приходилось круто. Но и студентам православной веры лучше было быть осмотрительнее. Знать свое место. Католики собирались на ежедневные молитвы в роскошном академическом костеле. Иноверцы должны были ходить куда-нибудь в город, в свои приходские церкви и кирхи. Максим Смотрицкий ходил в храм Святодуховского монастыря, что в квартале виленского православного братства. От Академии вовсе недалеко — перебежать лишь длинную площадь рынка, и там два шага, — а чувство такое, что ты все же не полноправный академист, а какой-то сторонний. Был в Академии еще факультет, так сказать, наивысший. Теологический. На нем готовили ученых богословов, рыцарей римской церкви и ее Ордена. Там уже все чистые католики. Борцы со всякой ересью. Особо строгий распорядок, особая программа обучения, установленная в самом Риме генералом Ордена, который посылает регулярно в Вильно своих контролеров-визитаторов проверять положение дел в Академии, а на этом факультете — прежде всего. — 213 —
|