|
Однако следующий, тоже якобы документальный фильм, показанный по российскому TV в том же 2008 году, — переплюнул по грандиозности замысла ванзейскую «художественную» стряпню и был посвящён уже абсолютно легендарному сюжету — плану сталинской депортации в 1953 году всех евреев Советского Союза в концентрационные лагеря Сибири и Дальнего Востока. В ночь с 25 на 26 марта 2008 года по программе «Культура» был показан фильм о подготовке этого преступления. Автором и комментатором фильма был известный советский журналист Аркадий Ваксберг. Сначала в фильме зашла речь о таинственном письме в «Правду», осуждающем «врачей-отравителей». Письмо это, по словам Ваксберга, согласно воле Сталина должны были подписать известные еврейские писатели и общественные деятели. Голос Ваксберга вещал с экрана о том, как отнеслись советские евреи к письму. «Маргарита Алигер рассказала мне: «Было очень страшно, я безропотно подписала это письмо». Понятно, почему именно М. Алигер было предложено поставить свою подпись под письмом: с 1937 по 1953 годы она внесла огромный вклад в поэтическую Сталиниану. Открываешь любую её книгу тех лет и читаешь: «приезжай, товарищ Сталин, приезжай, отец родной», «гул сталинских животворящих лет», «зашумит словно море кремлёвский дворец — это встретит вождя Девятнадцатый съезд», «Ленинские горы, Сталинские годы, Коммунизма ранний, ранний час» и т. д. и т. п. без конца. Конечно, тут подпишешь безропотно. Павел Антокольский: «Подписной лист сначала подписал я, потом Гроссман, — я знаю теперь, что чувствует кролик перед удавом». А куда было деваться Павлу Григорьевичу, лауреату Сталинской премии, если он в 1937 году сочинил от сердца стихотворную книгу «Ненависть», воспевающую «сталинские репрессии»? Сталинские чиновники, конечно же, знали, кому предложить этот документ на подпись. И в Гроссмане, тоже официозном писателе 30-х годов, прославившем в книге «За правое дело» и Сталина, и советскую власть и нашу победу, они, видимо, не сомневались. А кстати, можно было и отказаться, как отказался подписать письмо Лазарь Каганович или Вениамин Каверин: «Я сообщил Хавенсону (журналист, сборщик подписей. — Ст. К. ) по телефону, что письмо подписывать не буду». Конечно, это могло вызвать недовольство у функционеров, собиравших подписи, но за это не арестовывали, не пытали и на Колыму не ссылали. Каверин, не самый знаменитый и храбрый среди писателей, почему-то не почувствовал себя «кроликом перед удавом». Кстати, и Леонид Леонов в 1934 году, когда Генрих Ягода собирал писательскую компанию для поездки на Беломорканал для создания культовой чекистской книги о строительстве, отказался от этой поездки, и ничего с ним не случилось. А почти все остальные, кто согласились, через три года в 1937-м охотно давали согласие подписать любые письма. Главное ведь в том, чтобы публично согрешить один раз, а дальше легче: «ещё раз, ещё раз, ещё много-много раз…» — 103 —
|