Но лишь здесь Аргаст явился — мир волшебный изменился. Тихо ветерок запел, ручеёчек зазвенел. Люди зашагали, птицы залетали. Вспрянул буйный конь, встрепетал огонь. Зашумели голоса и ожили небеса... Что там видится на семи холмах? Что там слышится на семи ветрах? Там — на горушке Воробьёвской, и на горушке Соколиной, и на горушке Сорочинской, и на горушке Соловьиной, и на горушке Голубиной, и на горушке той Совиной, и на горушке Лебединой?.. То не звёздочки с неба пали и не молнии заблистали, то сходили с неба Стожарницы — все Остожницы-Святоярицы! Шли Медведицы тёмной ноченькой по-над речкою той Смородинкой, и плясали они на семи холмах, распевали они на семи ветрах... На Велесовой — Соловьиной, на Поклонной горе — Соколиной, на Коломенской — Лебединой, на Ушвивой горке — Совиной, и на Красной горе — Голубиной, и на Сорочинской — Трёхгорской, и на Сварожьей — Воробьёвской! И сошлись волхвицы Остожницы на Волхонке и на Остоженке. И челом они речке били, и Смородинку так просили:
Обернулась река красной девицей, отвечала она Медведицам:
Есть Поклонный холм надо мною, что родил Камень Войн и Гроз. Там, взлетая над сей горою, О победах поёт Алконост! Есть и горушка Ворожейская. Нет другой такой в целом мире! Родила она Камень Мудрости, и поёт над ней птица Сирин! Есть Горючий камень на Трёх горах. Гамаюн над ним распевает. Из-под камня того Горючего Пресня-реченька истекает. А по горушке Лютой-Швивой скачет дивный Единорог. Он по Камешку бьёт копытом, сотрясает Стожар чертог! Породил Три Камешка Красный холм. Каждый камень, как новый Яр! Первый Крышень, второй Коляда, третий будет Бус Белояр! А за Красной горкой — Коломенская, и та горушка породила под собою в яруге Велеса Камень Коляды — Лошадиный. А на горушке той Вежсовой стережёт до лучших времён Камень Велеса Всевеликого Троеглавый Красный дракон! Как сошли с небес те Медведцы, так плясали они на семи холмах, пели песнь на семи ветрах. И сдивился Аргаст пляске звёздной, восхитился он дивной песней, подошёл к волхвице прелестной, ко Медведице той чудесной. Шёл по травушке-мураве ко Велесовой той горе. И сорвал он спорыш-травинку протянул её он Эвлинке. И Медведица — вилой стала, только спорынью ту съедала. За Эвлинкою все сестрицы, стали снова — девы-вилицы и Остожни- цы-волховницы. — 228 —
|