|
Ну и что, если мы разобьем солонку или прольем что-нибудь в толкотне или будем громко разговаривать в ресторане? Разве мы становимся несовершеннолетними преступниками или сексуальными маньяками? * * *Оправдания и оправдания, причины и причины – вот всё, что нам выдают, а я этого не принимаю. * * *Пытались добавить 10 минут для еды и сделать настоящую получасовую большую перемену для каждого класса. Но эти минуты надо было вычесть из уроков, и учителя сказали, что не могут терять учебное время, особенно в классный час. * * *Кто-то придумал позволить нам есть в классе еду, что мы принесли из дома. Но сказали, что еще покупать себе молоко или мороженое – нельзя. И нельзя, чтобы в классе завелась грязь, как в столовой. И понадобился бы специальный учитель для наведения порядка. * * *Какая польза от того, что достали больше стульев для столовой, когда не хватает столов. * * *Начинаю понимать трудности, с которыми приходится сталкиваться Макхаби. В порядке дисциплинарной меры он хотел было отменить назначенные на тот же вечер танцы в честь Дня благодарения, но билеты уже были проданы, школьный оркестр подготовлен, пунш сварен. Макхаби убедили, что наказывать всех за проступки немногих не только недемократично, но и может привести к новой «нежелательной вспышке» со стороны учащихся. После уроков я нашла на своем столе размякшую шоколадную индейку с поздравительной открыткой: Желаем счастья, лучшего в мире, От комнаты номер 304. А вечером на танцах (я была одной из дежурных наставниц) я едва узнала в причесанных, начищенных, принаряженных и до чего же вежливых ребятах тех, кто громил столовую. Спортивный зал был украшен гирляндами и воздушными шариками, ленты из бумажного крепа обвивали баскетбольные корзинки и прожекторные установки. Параллельные брусья, деревянные кони и маты были сдвинуты к стене. В углу разместился школьный оркестр, музыканты – в малиновых блейзерах с золотыми буквами «КК», барабан задрапирован в малиновый атлас с золотыми буквами. В другом углу был накрыт стол – чаша с пуншем, бумажные стаканчики, печенье. Другие дежурные наставницы – Беа, веселая и сияющая, Мэри, раздраженная дополнительными обязанностями, – разливали пунш. Генриетты, которая, как мне говорили, не пропускала ни одного вечера танцев, не было. Не было и Пола. Но главным открытием стали для меня мои мальчишки и девчонки. Особенно мальчишки, потому что девушки и так приходят в класс подкрашенными, причесанными. Но мальчишек я впервые видела в костюмах, пиджаках, при галстуках, в начищенных ботинках, с торжественно-напряженными лицами. У всех на лацканах приколоты бумажные оранжевые тыквочки, на них написано имя. — 99 —
|