|
К концу 1969 года «везермены» насчитывали около 300 активистов и несколько тысяч сочувствующих. Свою первую акцию они провели 7 октября 1967 года, попытавшись взорвать в Чикаго памятник полицейским, погибшим при взрыве бомбы в 1886 году. Взорвать не сумели. Одновременно примерно 600 активистов в мотоциклетных шлемах и перчатках бросились крушить все, что попадалось на пути под лозунгом «принесем Вьетнам в каждый дом!». Забегая вперед, замечу – это был очень распространенный лозунг среди левых террористов. Дескать, почувствуйте, «буржуазные свиньи», что творится во Вьетнаме! Ничего хорошего из этого не вышло. 68 революционеров было арестовано, несколько десятков – ранены. На следующий день столкновения продолжились и также закончились полной победой копов. Стало понятно – нужно менять тактику. Центральный орган «везерменов», «Бюро погоды», выдвинул лозунг создать организацию «партизанских действий в городских условиях». Этому способствовал и визит лидеров организации на Кубу, где их приняли очень тепло, чуть ли не на правительственном уровне. Надо сказать, что к этому времени все желающие американцы и европейцы могли попасть на остров Свободы. Левые ездили туда во что-то вроде стройотрядов – убирали сахарный тростник (на Кубе для этой работы мобилизовывали всех, кого можно, как в СССР на картошку). Там они видели людей, искренне ненавидевших США и готовых защищаться до последнего патрона. А заодно привозили книги Маригеллы и Че Гевары… И пошла потеха… «Члены группировки были наркоманами, для которых потребление “травки” и разрушительные акции равно означали высвобождение от пут обыденности и норм сушествующего мира. Для НИХ был характерен культ воинствующего невежества. Одна из их нашумевших акций – погром в Питсбургском университете, осуществленный под лозунгом “Долой школу!”. Террористические акции были для них средством преодоления фрустрации, своеобразным спортом, способствующим самоутверждению, придающим жизни смысл и делающим ее интересной. Поэтому они порой шли на серьезный риск, заранее оповещая полицию о месте и времени намеченного взрыва, с тем чтобы получить максимальное удовольствие от удачно осуществленной акции. Эти весьма невысокого пошиба экзистенциальные мотивы “везермены” декорировали лозунгами борьбы за великие социальные цели. Террор и насилие они понимали как непосредственно революционную деятельность и путь к осуществлению общественного идеала: “Мы разрушаем, чтобы творить, у нас есть образ будущего”. В то же время террор они рассматривали не только как способ наказания и мести, а также как способ воспитания и самовоспитания. Они считали, что насилие нужно им как школа борьбы, а жертвам террора – как возможность пережить хотя бы часть страданий жертв империализма. Они призывали превратить Нью-Йорк в горящий Сайгон». — 151 —
|