Первая «шахидка»Но мы забежали вперед. Что касается «центрального террора», то он очень быстро оказался «одним из». Любителей пострелять и покидать бомбы имелось в Российской империи очень много. Кроме БО появилось несколько так называемых «летучих отрядов», которые действовали на свой страх и риск и не подчинялись никому. Хватало среди эсеров и «индивидуалов», которые просто брали пистолет и стреляли в кого душе было угодно. Так, за 1905 год было убито 232 и ранено 358 представителей власти. В результате случился так называемый «домашний арест министров» – представители власти просто-напросто не осмеливались покидать свои дома. Однако пик террора пришелся на 1906 год. Дело зашло уже слишком далеко – и Октябрьский манифест многих уже не удовлетворял. Казалось, что можно добиться и большего. После опубликования Октябрьского манифеста ЦК эсеров приняло решение прекратить террор. У лидеров партии, которые сами никого не убивали, появилась возможность вернуться в Россию и заняться в Думе болтовней. Особенно за это выступал знакомый нам Чернов, который, как показала вся его дальнейшая биография, только это и умел делать. Однако выяснилось, что партия Центральному комитету элементарно не подчиняется! Слишком много людей увлеклись стрельбой. Тем более у эсеров появились «конкуренты слева». Они выросли из так называемой «оппозиции эсеровской партии». Данные товарищи критиковали ЦК за умеренность, они также выступали против «центрального террора», потому как полагали – стрелять надо как можно больше и в кого придется. В начале 1906 года оппозиционеры откололись и образовали «Союз социалистов-революционеров-максималистов». Чаще их называют просто максималистами. Признанным главой максималистов был М. И. Соколов (кличка «Медведь»). Это были уже леваки в чистом виде. Они отрицали парламентскую, да и вообще какую-либо легальную борьбу. (До такого не доходили даже большевики.) Какой-либо внятной программы у максималистов не имелось. Все просто – террористические акты вызывают всеобщее народное восстание, к власти приходит «организованное пролетарское меньшинство», а там будет видно: «”Союз социалистов-революционеров-максималистов” выступает как авангард социально-революционного движения с лозунгом полного революционного переворота, организуя широкие слои трудящегося народа в могучий союз работников молота, плуга и мысли для решительной и активной революционной борьбы за право на труд, за право на жизнь, за полную волю трудового народа». Максималисты создали собственную боевую организацию. Они вернулись к тактике Гершуни – «быстрота и натиск». Еще одной особенностью максималистов было то, что они совершенно наплевательски относились к случайным жертвам. Дескать, лес рубят, щепки летят. Эсеры все-таки старались свести случайные жертвы к минимуму: не из гуманизма, а просто потому, что заботились об общественном мнении. Максималистам на «буржуазное» общественное мнение было наплевать. — 112 —
|