|
что Якир и вы незаслужено пострадали в сталинские годы. Знаю, что погибли ваши отцы. Все это. не прошло бесследно для вас. Между прочим, после войны я тоже ждал со дня на день. Я был тогда вторым секратарем Карело-Финской республики. Арестовали первого секратря. Я ждал, что арестуют и меня, но пронесло". Лирическая часть окончилась. Андропов приступил в делу. "А как вы смотрите на то, чтобы выступить на пресс-конференции перед иностранными журналистами? Они столько лжи пишут о вашем деле. Нужно прочистить им мозги. Чтобы на Западе, знали, что вы говорили на суде не под давлением, а по доброй воле. Только не думайте, что я вас покупаю. Если вы не хотите, то не надо. Все то, о чем я говорил, будет и без этого" Нужно было отвечать. Времени на обдумывание было несколько секунд. Я мог отказаться. Я ответил: "Я уже говорил о своей вине на суде. Могу повторить это и на пресс-конференции. Какая разница?" "Ну, вот и хорошо, - сказал Андропов. - Это правильное решение. А то подняли целую бучу вокруг вашего процесса. Кто вы по специальности?" - спросил он. - "Экономист". - "Когда вы освободитесь, мы возьмем вас в наш научно -исследователький институт", Я промолчал. "Есть ли у вас какие-нибудь вопросы или просьбы ко мне?" - спросил он. "Да, - ответил я. - Я хотел бы поговорить с вами на тему, которая представляется мне очень важной... Между органами власти, КГБ в частности, и советской интеллигенцией сложились очень напряженные отношения. В этой ситуации КГБ действует только репрессиями. Если вы заинтересованы в том, чтобы как-то умиротворить эту ситуацию, надо показать, что КГБ умеет не только карать, но и миловать. Например, освободить кого-либо из тех, кто давно сидит и к чьей судьбе особенно сильно привлечено внимание общественности". Он слушал меня с видимым вниманием. "Кого вы имеете в виду?" - спросил он. Я назвал одну фамилию. "Но он ведь больной человек", - возразил — 300 —
|