Священный вертеп

Никогда еще церкви не угрожала столь большая опасность. Она находилась на краю пропасти, и надо было принимать крайние меры, дабы предотвратить народное восстание против католической церкви. Адриан начал с того, что запретил монахам продавать индульгенции; отменил и сократил различные подати и налоги; запретил передачу бенефициев по наследству; пытался пресечь продажу должностей и запретил их совместительство.

Словом, сделал все, чтобы его возненавидели церковники. Желая показать личный пример, он отказал своему племяннику в присвоенном ему почетном звании. Но этим он вызвал еще большее возмущение среди священнослужителей.

Задача оказалась непосильной. Кардиналы и офицеры его двора бешено противились всем его указам. Оправдывая свое неповиновение, они ссылались на укоренившиеся привычки клириков и добавляли, что первосвященнику следует бороться со всякими вредными учениями, полными безверия и свободомыслия, ибо они порождают беспорядок и являются смертельными врагами религии; свою власть он обязан употреблять только во имя торжества креста.

Адриан энергично возражал против подобных доводов, но, убедившись в полном разложении церкви, пал духом и принял благородное решение. Он созвал своих кардиналов и обратился к ним со следующими словами: «Вы все являетесь преступниками! Во всем христианском мире нет ни одного священника, который не был бы распутником, вором или убийцей. Церковь превратилась в вертеп, ею невозможно управлять, не заглушив в себе чести и совести. Мне остается только уйти. Я принял решение не только покинуть трон апостолов, но и расстаться навсегда со зловонной лужей, именуемой римским католичеством. Я пригласил вас, чтобы попрощаться с вами и предложить вам выбрать нового преемника, более достойного управлять шайкой негодяев, которую вы составляете».

Подобная речь (мы передали ее суть, лишь слегка изменив форму), выслушанная посреди гробового молчания, произвела ошеломляющее впечатление на кардиналов.

Они не хотели верить своим ушам. Первосвященник, отрекающийся по собственной воле от всемогущей власти, – подобная ситуация неправдоподобна, абсурдна, невозможна, чудовищна. Можно было бы предположить, что первосвященник потерял рассудок, но он говорил хладнокровно, логично и положение церкви обрисовал безукоризненно.

Придя в себя, кардиналы рассудили, что публичное отречение папы по указанным мотивам будет скандалом, которым неминуемо воспользуются враги католиков. Они начали упрашивать Адриана остаться на престоле, обещая ему исправиться.