Впервые я столкнулась с реакцией городских жителей, когда пришла в дом кузины моего отца, Норы, матери пятилетней девочки, которая мне очень нравилась. Раньше я часто нянчилась с ней. И вот открылась дверь, и на пороге возникла Нора. Она стояла, подбоченившись, испепеляя меня взглядом, а ее дочка пряталась у нее за спиной и выглядывала из-под складок юбки. – Тебе еще хватает наглости являться сюда. Неужели ты думаешь, что мы позволим своей дочери играть с такой, как ты? Нам все известно, о тебе и твоем отце. – От злобы и отвращения она едва не задохнулась, выплевывая мне прощальные слова: – Убирайся, и чтобы больше я никогда тебя не видела. Я покачнулась, как будто меня ударили, и последнее, что я увидела, прежде чем перед моим носом захлопнули дверь, была маленькая девочка с удивленными голубыми глазами. Ошарашенная, я вернулась домой, чтобы встретиться с холодностью матери. Она ушла с работы и, как сообщила мне, больше не собиралась выходить из дома. Она не могла выносить это унижение – оказывается, дело получило огласку в прессе. Мое имя не упоминалось, и я по наивности думала, что это как-то защитит меня, но все и так знали, о ком идет речь, а теперь это было подтверждено официально. Мать сказала, что выставила дом на продажу и нам предстоит переезд, но не в Англию, как я надеялась, а в Белфаст. Мы должны были переехать сразу, как только дом будет продан. А пока на меня возлагалась обязанность ходить по магазинам; она не собиралась выходить в город и слушать сплетни, а мне все равно уже нечего было терять. Еще мать сказала, что до отъезда я могу посещать школу, – по крайней мере, не буду маячить дома. Но в этом она ошиблась: меня исключили на следующий же день. В вестибюле началась суета, стоило мне войти в школу: девочки избегали моего взгляда; девочки, которых я считала своими подругами, отворачивались от меня, все, кроме одной. Лорна, моя подруга из Портстюарта, у которой я часто бывала в гостях, посмотрела мне в глаза и улыбнулась. Я радостно пошла ей навстречу. Она смутилась и отвела взгляд; как выяснилось, ей поручили выступить от имени класса. Было заметно, что поручение ее вовсе не радует, и я видела, как она собирается с духом, чтобы выпалить заранее подготовленную речь: – Моя мама сказала, чтобы я больше не общалась с тобой. – Сделав паузу, она добавила: – Мне очень жаль, но всем нам родители сказали то же самое. Потрясенная, я стояла на школьном дворе, прижимая к себе рюкзак, когда увидела, что ко мне приближается завуч. — 136 —
|