|
профессор. -- И... -- Обижаетесь, профессор, а ведь сами обижаете. Стал бы я говорить с вами иначе, как не серьезно! -- Извините, если не так понял. -- Полно вам, голубчик мой, извиняться... -- определился в своей позиции Ворбий и на некоторое, между двумя собеседниками, время, воцарилось выжидательное молчание. Первым заговорил профессор: -- Мне необходимо молодое и крепкое тело. У меня есть дочь, она... как наваждение -- точь-в-точь моя покойная супруга: и телом и душою. Я схожу и в самом деле с ума! -- Вы ревнуете ее? -- Безумно! Я не смогу без нее жить, а возраст ее может нас разлучить. -- Понимаю, -- задумчиво проговорил Георгио Фатович, будто что-то подытоживая про себя и делая какой-то вывод. -- Она готова для замужества. -- Вполне... Насколько мог сдерживал. Теперь мои силы на исходе. -- И вам необходимо крепкое и молодое тело, и, конечно же, чтобы оно оказалось по нраву вашей дочери... -- Чтобы не расставаться с моей дочерью, а выдать ее замуж за себя -- жениться на ней, -- договорил вместо представителя фирмы Аршиинкин-Мертвяк и отчетливо покрасневши, виновато опустил голову. -- Что ж... Ситуация оправданная, -- как бы размышляя вслух, но нерешительно сказал Ворбий. -- Совершенно оправданная! -- подтвердил посетитель, ожидая перемены в настроении Георгио Фатовича, теперь -- в свою пользу. -- Знаете что... -- внезапно подвижно заговорил представитель фирмы. -- Что? -- тут же, нетерпеливо отозвался профессор. -- Оставьте свои координаты, если вас это не затруднит, я действительно подумаю, как вам помочь, но не могу обещать звездного решения и скоро. -- Ясно, -- опечалено и все-таки с нескрываемой надеждой сказал Аршиинкин-Мертвяк, достал из внутреннего кармана пиджака кожаное портмоне и тут же извлек из него свою визитную карточку и положил ее на стол Ворбия. --Теперь,-- сказал он, -- мое дальнейшее существование зависит и от вас. Я — 44 —
|