|
Нет, этого удовольствия она им не доставит. Но на том суд и расправа кончились, приступили к литературе, а там пошли своим чередом стереометрия, химизм доменного процесса, история первой пятилетки… Кто сказал, что время Ломоносовых ушло? Да вот же они, Ломоносовы, в любом девятом-десятом классе сидят, во всех науках мастера… Правда, поневоле мастера, но это деталь. Маша спросила Костю Костромина: — Ну что? Доволен? Успокоился? — Машенька! — сказал Костя. — Маша! Неужели ты думаешь, что мне в жизни так мало нужно? — А что тебе в жизни нужно. Костя? — Много-много-много-много-много, — протянул Костя, — и еще ложечку, успел добавить он и откликнулся на вызов физика Лося: — Я, Виктор Петрович! — Решил задачу? — Да, Виктор Петрович! — Покажи. — А я в уме, Виктор Петрович. — В уме? — прищурился молодой физик Лось и погладил круглую свою бородку. — Иногда бывает… Иди к доске, покажи, в чем Багаев ошибся. Роман Багаев, великий доставала, давно уже томился у доски, решая задачу. Костя подошел и сразу увидел, что физик хотел его подловить. — Багаев ошибся? — трагическим шепотом произнес Костя. — Роман Багаев в расчетах никогда не ошибается! У него мощная интуиция! — И Костя восстановил пропущенный Романом ход в вычислениях. — Костромину — пять, Багаеву — три, все по местам, — объявил физик, но тройка в расчеты Романа не входила. — Мне — четыре, — кротко сказал он, не трогаясь с места. — Три, — сказал Лось. — Четыре. — Три. — Четыре. — Три, за что четыре? — поинтересовался Лось. — За интуицию. — Три. — Ладно, балл за вами, — великодушно объявил Багаев и пошел на место. — Получишь с Костромина, — сказал вдогонку Лось, а Костя тут же отозвался: — Зайдите после обеда! Урок прошел спокойно, ничто не предвещало нового разворота событий, но после звонка физика Лося окружили три технаря — Лапшин, Щеглов и Зверев и попросили разрешить их спор: Щеглов придумал средство для торможения самолета при посадке, разворот одного двигателя на 180, а язвительный Лапшин, решительно всех на свете презиравший за техническую безграмотность, уверял, что Щеглов безмозглый дурак и что необходимая для такого поворота установка будет тяжелее веса самолета. Лось задержался: — Давайте посчитаем, я в уме не умею. Они сгрудились вокруг учителя, а тот принялся за расчеты, тихонько напевая: — Умна, умпа, умпа-пара… Умпа, умпа, умпа-пара… — 10 —
|