|
Ст. Куняев 5.12.2001 г. * * * То, что глумливая ярость Бушина в его сочинениях, посвященных мне, – это примитивная зависть, я окончательно понял из его письма, полученного по почте в начале 2002 года. Письмо – громадное – на десяти страницах, поэтому процитирую лишь самые красноречивые отрывки, подтверждающие мою мысль. Чтобы успокоить и привести в чувство распалившегося до предела завистника, я послал ему несколько читательских писем и газет, в которых авторы положительно оценивали мои воспоминания. Посылая, думал: он же понимает, что сейчас никаких откликов на книгу, что иногда делалось в советское время, организовать (особенно в далекой провинции) невозможно, что все эти письма и статьи из местных газет – это стихийные, искренние читательские чувства. Почитает эти отклики Володя, и глядишь, вдруг поймет, что если в наше нечитающее время люди находят силы и время написать письма, а местные журналисты печатать свои рецензии в областных газетах, то, наверное, книга «Поэзия. Судьба. Россия» стоит того. Наверное, это не случайно, глядишь – остынет и осознает свою неправоту. Но не на того напал. И вскоре получил от жестоковыйного и «упертого до предела» – ультимативный ответ: Наплевать ему было на читателей: «Всего ты прислал мне в связи с моей статьей в «Патриоте» около дюжины конвертов, в которых оказалось 12 восторженных читательских писем объемом 4 – 5 страниц. 4 газеты с великими похвалами тебе порой на две полосы… Выходит, что на каждый фрагмент моей статьи – почти три твоих инъекции. Лихо! Но что это – избыток творческой энергии или «крыша поехала»… И дальше пошел поток проклятий мне, порожденный черной завистью: «Тебе удалось написать огромную книгу безо всяких препятствий (а то, что я готовился к ее написанию всю жизнь – об этом бедный Зоил даже и не подумал. – Ст. К. ), даже под восторженные клики напечатать ее в своем журнале, а потом издали двухтомником с ворохом больше, чем у Евтушенки своих портретов… Уже само по себе такая книга – редкая в наши дни удача и безмерное моральное удовлетворение. А тут же – и материальное! Да притом опять весьма существенное… Как сказал мне Ю. Бондарев, ты получил в собственные патриотические руки отменную премию в размере то ли 8, то ли 10 тысяч колониальных долларов. Отменный довесок к премии за «Есенина», который к тому же опять переиздан. А ведь и воспоминания уже переизданы, как сообщила «Лит. Россия». Мы с тобой литературные антиподы, и два противоположных не только политических, но и человеческих образа. Мы прожили жизнь в разных литературных мирах, на разных планетах. Вот почему эта схватка такая ожесточенная» [45]. — 194 —
|