|
Дмитрий Свербеев отмечал: «Николай Тургенев… и особенно его брат Александр были в дружеских сношениях с орлеанистами (так называли сторонников Луи-Филиппа, носившего до коронации титул герцога Орлеанского) и особливо последний сблизился в то время… с герцогом Больо, затем м-м Сталь. Их тянула к этой партии умеренность ее политики, средней между ничему не научившимися и ничего не забывшими легитимистами и отчаянными республиканцами». Сам Александр Тургенев в дневнике высказывал опасения о дальнейшем развитии революции, о напряжении между Петербургом и Парижем и об отношении императора Николая к Луи-Филиппу: «…кто поручится, чтоб во Франции не загорелся новый разрыв, но не хлопушек, или, лучше сказать шутих, раздающихся в Париже и никого не ранящих, но разрыв великий и от коего искры могут развеяться дальше. … Император Николай хвалится высоким уважением к Франции и французам, но он афиширует в то же время дикую ненависть к новой династии, избранной в июле». Пушкин ценил Александра Тургенева как публициста и предложил напечатать его «Хронику русского в Париже» в журнале «Современник». «По старой привычке я не оставляю и света, и литературных померажей, бываю в заседаниях Академии наук… присутствую при суждении любопытных процессов, коими полна теперь Франция, и едва успеваю вносить, сухим реестром, в мой журнал явления нравственного и политического мира», — писал Александр Тургенев. Его опубликованная в «Современнике» работа весьма не понравилась некоторым из приближенных французского короля. Автору даже пришлось на время покинуть Париж. Он вернулся в Россию летом 1831 года. По личному указанию императора Николая I за Александром Тургеневым тут же был установлен строгий надзор. В ноябре того же года его вызвал на допрос Бенкендорф. Шеф жандармерии выяснял подробности долгого пребывания публициста в Париже. Обошлось без ареста. Но полицейский надзор за Александром Ивановичем остался до конца жизни. Его брат Николай так и не смог вернуться в Россию, поскольку был осужден царским судом на бессрочную каторгу. От сурового наказания спасла поездка за границу для лечения. Николай Иванович Тургенев умер во Франции. Так же, как и его брат, он писал о важных политических событиях своего времени, хотя и не оставил такого богатого литературного наследия. «Я ненавижу деспотизм»«Некто Михаил Кологривов, находившийся в Париже со своим гувернером Джоном, не только там участвовал в бунте, но и отправился… в корпус испанских инсургентов, в службу коих вступил, дабы… сражаться против испанцев, оставшихся верными своему королю. Таким образом нарушив долг российского подданного, изъясняется весьма дерзко насчет российского правительства», — так говорилось в жандармских документах о Михаиле Андреевиче Кологривове. — 106 —
|