|
Как оценивают эту американскую политику российские элиты? В период с 1993 но 1996 год власть имущие во главе с Ельциным, — опасаясь коммунистического реванша или же просто делая вид, что они его боятся, чтобы напугать Запад и обеспечить себе условия для беспрепятственного разграбления страны, — сделали все возможное для получения не только политического, но и поенного покровительства США. Эти деятели (наиболее ярким представителем такой политики был министр иностранных дел Андреи Козырев) даже сообщили администрации Клинтона, что расширение НАТО на Восток чуть ли не желательно, поскольку коммунистам тогда придется перейти в оборону. Все случилось совсем иначе, но необходимо отдать должное Ельцину, Чубайсу, Козыреву и Гайдару — расширение НАТО на Восток не было чисто американской затеей. Мало кто тогда осознавал существование таких планов: теперь же многие кипят обидой и гневом. Поздно, в США уже господствует мнение — и Бжезинский вновь становится отличным его выразителем. — что, если российское руководство согласится с ситуацией, то хорошо; если же не согласится. то пусть пеняет на себя. Дело будет поведено так, что сопротивление обойдется России слишком дорого и в результате от него придется отказаться уже на начальном этапе. «Сотрудничество с ними (россиянами. — Д.К.) желательно, — пишет Бжезинский, — но так или иначе Америка должна ясно дать понять, каковы ее глобальные приоритеты». Здесь снова стоит задержаться на выражениях, используемых Бжезинским. поскольку, как это часто бывает, язык выдает глубоко спрятанные желания, открывая вид на панораму, имеющую мало общего с политическим реализмом и логикой как таковой. Россию, пишет бывший госсекретарь США, следует «поощрять в свершении столь долго откладывавшегося (long delayed) постимперского выбора в пользу Европы». Слова «долго откладывавшегося» свидетельствуют о том, с каким царским нетерпением Вашингтон ждал капитуляции России. Эссе было написано в 1997 году. К тому времени минуло только шесть лет со времени распада СССР, но Бжсзинскому такой срок уже представляется «долгим откладыванием». Достаточно этой маленькой детали, чтобы измерить исторический масштаб планов Бжезинского, ненамеренного приноравливать свои темпы к невыносимой медлительности России. В его схеме капитуляция Москвы — просто одна из задач краткосрочного плана на пути к скорейшему достижению «глобальных приоритетов США». Остается сделать единственно возможные выводы из философии, блестяще выраженной Бжезинским. Итак, если бы темпы реализации планов были правильными, т. е. реальными, то для нынешней России вообще не осталось бы никакой надежды. Быть может, другие народы и культуры смогут сопротивляться беспощадному катку глобальных приоритетов США, но сегодняшняя Россия не может выстоять в одиночку и будет сметена с лица Земли или, скорее всего, съежится до уровня Греции после краха империи Константинополя. Но остается, быть может риторический, вопрос: а что, если темпы, продиктованные Бжезинским, ошибочны? Хуже того: а что, если не только сроки, но и сама перспектива — ошибка? Если его нетерпение — не что иное. как поверхностность и невежество считающих себя всемогущими властителей? И если вся его философия на самом деле не в состоянии интерпретировать глубинную динамику движения народов и наций, не сравнимую с легковесными эпизодами текущей хроники, даже если они занимают срок жизни поколения? — 28 —
|