|
Все бы ничего, но библейский текст, как отмечают исследователи, декабристами-богословами был изрядно препарирован. Оксана Киянская пишет: Авторы «Катехизиса» цитируют Библию весьма свободно: из текста выбрасываются «лишние», не относящиеся к делу слова… Ничего не говорится о том, что, несмотря на свой гнев, Господь все же «избирает» в цари крестьянина Саула, а пророк Самуил «помазывает» его на царство. Когда же Саул нарушает божественную волю, пророк произносит слова, убийственные для авторов «Катехизиса»: «Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов, ибо непокорность есть такой же грех, что волшебство, и противление то же, что идолопоклонство» (Книга 1 Царств. 15.22). Естественно, Муравьев и Бестужев-Рюмин очень хорошо знали все это. Опуская «лишние» с их точки зрения фрагменты Библии, декабристы-богословы заполняют возникшие бреши идеями Руссо. «Бог создал нас всех равными» – повторяют они вслед за французским философом. Следовательно, «русскому народу и русскому воинству» надо немедленно «раскаяться в долгом раболепии», ибо «без свободы нет счастья». И, наконец, закономерный вывод, ради которого, собственно говоря, и был написан и зачитан на площади в Василькове революционно-богословский манифест: поскольку цари «похитили» у народа свободу, народ имеет право «ополчиться всем вместе против тиранства и восстановить веру и свободу в России». Попытка авторов «катехизиса» доказать солдатам, что закону Божьему ближе правление без царей, чем с царями, провалилась. Трактат вызвал больше интереса у историков, чем у тех, для кого он предназначался. Полкового священника солдаты вежливо выслушали, но аргументы Руссо не восприняли. Поскольку ожидаемой идейной революции не произошло, лидеру «южан» пришлось возвратиться к тому, с чего начали «северяне», – к разговорам о верности присяге, принесенной Константину Павловичу. Прибывший в это время в полк младший из братьев Муравьевых – прапорщик Ипполит был представлен солдатам в качестве курьера от нового императора, который якобы приказывал полку идти к нему в Варшаву. Но «сказка о Константине», как и красочные рассказы Муравьева об испанской эпопее подполковника Риего, полк уже интересовали мало. Некоторый интерес у солдат вызывала лишь ложная информация о том, что к мятежу уже якобы присоединились и другие части, а главным образом вдохновляли деньги из полковой кассы, которые лидер «южан» раздавал нижним чинам. Все неуклонно шло не к аккуратной и бескровной военной революции, а к классическому на Руси бунту. — 117 —
|