|
Все беседы записывались на магнитофонную пленку. В исследование обязательно входила проверка Стивенсоном документированных материалов, таких, как дневники, письма, свидетельства о рождении и смерти, результаты вскрытия, истории болезни и сообщения в печати. Заключение патологоанатома и история болезни особенно важны в случае, когда ребенок утверждает, что был убит и показывает на шрам или родимое пятно, куда, по его словам, в прежней жизни попала пуля или был нанесен удар ножом. Обычно Стивенсону не требовались переводчики с иностранных языков, поскольку он знает французский, немецкий, немного испанский и португальский. Для работы с азиатскими или ближневосточными языками он обычно брал двух-трех переводчиков. 32 . По причине нехватки места в этой и других главах, где цитируется д-р Стивенсон, не представляется возможным включить его ссылки на все опубликованные случаи перевоплощения, книги по медицине и другие документы, из которых приводятся выдержки для подкрепления материала. Однако мы приводим названия опубликованных работ и книг, откуда была взята выборка. Стивенсон побывал во многих частях света. В среднем он проезжал около 55 тысяч миль в год, что за 11 лет (с 1966 по 1977 годы) составило более 600 тыс. миль [3]. Он поддерживает связь с другими учеными, исследующими перевоплощение, и организовал международную сеть агентов, осведомляющих его об обнаруженных ими случаях; важно только, чтобы он прибыл на место как можно скорее после того, как было получено сообщение о перевоплощении. Почему дети, а не взрослые? «Я подозрительно отношусь к случаям, где субъектом является взрослый, — сказал Стивенсон в одном из интервью, — потому что в действительности нельзя контролировать влияние на подсознание информации, которая окружала взрослого» [4] Взрослые люди, говоря о своем перевоплощении, имеют склонность слишком быстро его интерпретировать, бросаются к энциклопедиям и книгам по истории и пытаются дать свое собственное толкование. Зачастую человек решает, что он был какой-нибудь знаменитостью. В действительности же это очень глупо. В этом случае воображение создает нечто вроде перевернутого конуса на маленькой основ первоначального опыта. Дети обычно не занимаются толкованием; они просто рассказывают. Для них это очень ясно и ярко [5]. Более того, поскольку большинство детей начинают говорить о своих прежних жизнях в возрасте между двумя и четырьмя годами, в этот период у них весьма ограниченный доступ к информации, таким образом, их сложно заподозрить в сознательном или подсознательном построении истории перевоплощения. Во многих случаях, зафиксированных Стивенсоном, дети рассказывают невероятные подробности, касающиеся их прежних жизней, называя имена родственников и города или деревни, где они жили, давая точные описания домов и мест, где хранились деньги, драгоценности или оружие. Поэтому их рассказы сложно назвать продуктом воображения. «В хорошем примере, — говорит Стивенсон, — вы ищете среди прочего богатство мельчайших деталей» [6]. — 40 —
|