|
Но и в мире ином, в тех обширных краях, что ждут нас за порогом смерти, каждый новый уровень существования оказывается итогом все того же взаимодействия, в соответствии с теми разными уровнями, которых достигли сознания людей, объединенных родством душ, духовной близостью. Проекции и тех, и других, встречаются, и из них возникает какой-то новый общий мир, у каждой такой группы свой. Свет воздействует на каждый такой мир, на каждую такую «обитель», на кого-то больше, на кого-то меньше, каждый раз это зависит от духовного уровня коллективного сознания, но в конечном итоге он обязательно преобразит всех и каждого. Но в самом низу есть уровень тех, кто вообще не видит света. Утратив свет, они, похоже, утратили и общение с другими людьми. Ведь тот, кто уходит от Бога, уходит и от братьев. (Как всегда, речь и тут идет лишь о добровольном уходе). Могут ли спастись заблудшие?В соответствии с тем естественным законом, по которому каждый проецирует себе свое собственное окружение, тот, кто ни во что не верит, кто верит в ничто, в этом самом ничто в итоге и окажется. На этой земле такие бедолаги, сами того не подозревая, заработают себе соответствующий уровень коллективного сознания. Предоставленные самим себе, отпущенные на соответствующий им духовный уровень, они оказываются в ночи и одиночестве. Хуже всего то, что в таком состоянии они не способны замечать даже умерших, даже тех, кто их при жизни любил и кто сейчас спешит к ним на помощь. Вот один такой пример, который я взял у Жана Приёра[366]: «У одного антиквара с улицы Бак Александра как-то заметила маленький свинцовый крестик, резной и инкрустированный крошечными цветными стеклышками. Она схватила его, повернула на свет и увидела надпись, вырезанную сзади, три даты: 1916-1917-1918. И тогда она поняла, что этот крестик, каким бы простецким и грубоватым он ни казался, отлил из переплавленных пуль какой-нибудь солдат, воевавший в те годы». Она купила его, но, так и не осмелившись носить, засунула крестик в один из ящиков стола, и лишь четыре года спустя, коря себя за забывчивость, нашла его, и он занял почетное место на полке. Через два-три дня она вдруг почувствовала себя не в своей тарелке. Однажды утром, едва проснувшись, она явственно осознала, что вокруг нее разлито чье-то безнадежное присутствие: «Это было облако тоски и уныния, перемещавшееся по комнате. Был кто-то, чье присутствие я явственно ощущала, хотя никого и не видела». И тогда между Александрой и этим присутствием завязался телепатический диалог: — 179 —
|