|
Иное дело рыбы. У них настоящие жаберные щели в количестве 5–7 закладываются как слепые парные выросты глотки – жаберные мешки. Навстречу им выпячиваются кожные покровы – жаберные карманы. В месте их соприкосновения происходит прорыв тканей и возникают сквозные жаберные щели. У млекопитающих и человека в эмбриональном периоде глоточные мешки никогда не прорываются наружу и не образуют ничего похожего на жаберные щели. Единственное, что может появляться у человека, это аномалии развития. Они выглядят как разрывы на обычно гладкой стенке шеи. Их называют горловыми фистулами, латеральными свищами шеи или латеральными кистами шеи. Они открываются сбоку на коже шеи и ведут в глотку. Само наличие этих разрывов, которые требуют экстренного хирургического вмешательства, не указывает на то, что у наших предков были жабры и хвосты. Скорее можно предположить иной сценарий: далекие предки рыб приобрели возможность дышать при помощи жабр благодаря недоразвитию и перестройке личиночных стадий эмбриогенеза. Иными словами, особенности эмбрионального развития более высших наземных существ подарили рыбам возможность дышать в воде кислородом. Рыбам удалось приспособить эмбриональные аномалии древних наземных существ, своих предков, к водной среде обитания. В этом случае порок развития стал обязательным морфологическим элементом в анатомическом строении рыб. Если бы человек действительно проходил стадию рыбы в своем эмбриональном развитии, следовало бы ожидать у человеческого эмбриона появление чешуи. Но ее, к счастью, нет у эмбриона. Кроме всего прочего, у человека нет не только рыбьей чешуи, но и ороговевшей кожи пресмыкающихся. У последних верхний слой кожи высыхает и ороговевает, т. е. покрывается роговыми пластинами. У некоторых рептилий роговой слой тонок и эластичен, как у змей, у других он приобретает небывалую прочность, как у черепах. Считается, что некоторые млекопитающие, такие как грызуны, насекомоядные сохранили роговую чешую на хвосте. Между тем, можно предположить, что кожа их ороговела самостоятельно, совершенно без помощи их якобы рептильных предков. Однако у человека все же встречается такой порок развития как прогрессирующая окостеняющая фибродисплазия. Эту болезнь еще называют «болезнью второго скелета». У больных может формироваться второй скелет там, где ему не предназначено природой. Местом формирования новых костей могут стать мышцы, связки, кожа. Часто костные разрастания пытаются удалять хирургическим путем, но это приводит лишь к обострению болезни, к еще большему распространению костных образований. Новые кости появляются на месте ссадины, синяка или раны. Одним из самых известных жертв недуга стал американец Гарри Реймонд Истлэк. В 1935 году в возрасте пяти лет Гарри сломал ногу. Перелом сросся плохо. Вскоре у мальчика появились нарушения в тазобедренном и коленом суставах. Через десять лет левая нога полностью окостенела. Вместе с тем костные образования появились и в других частях тела: ягодицах, груди, шее и спине. Костные соединения образовали мост вдоль всего позвоночника, а мышцы на спине превратились в костные пластины. Умер Гарри в 1973 году, когда у него срослись челюсти. Свое тело Гарри завещал врачам, для дальнейших исследований. Ныне его удивительный скелет стоит в Мюттеровском музее в Филадельфии. — 114 —
|