|
Можно выдвинуть ещё одну гипотезу: обсуждаемое психовоздействие способно пробудить в человеке такие свойства и силы, когда он становится своего рода носителем некоторых совершенно необычных эффектов. Достаточно подвергнуть его процедуре психовоздействия лишь один-два раза, как далее всё начнётся само собой, как бы автоматически. А поскольку жертва твёрдо «знает», убеждена, что необходим постоянно действующий источник воздействия, она причину своих страданий ищет не в себе, а в своих ближайших окрестностях. Этот источник, считает она, может быть спрятан, например, в верхней квартире или в чемоданчике, что в руках у подозрительного прохожего. В этой связи весьма поучителен приведённый И.Царёвым пример того, что случилось с Николаем Ивановичем Анисимовым из Новосибирска. Его история достойна быть приведённой почти полностью. Вот как со слов самого Анисимова излагает её И.Царёв: «Николай Иванович Анисимов в 1970 году «крутил» баранку такси в Новосибирске и даже не помышлял о политике. Но лукавый чёрт подсел к нему в машину в облике интеллигентного пассажира. А выходя, он забыл на заднем сиденьи 35 машинописных экземпляров «Всеобщей декларации прав человека». Анисимов взял да и раздал экземпляры «Декларации» студентам новосибирских вузов. Проступок по тем временам страшный. И пошло всё у Николая Ивановича наперекосяк: вызовы и душеспасительные беседы в КГБ, потом — принудительное лечение в психушке, а когда и это не помогло... Тут начинается самая загадочная часть истории. В тот день, когда он собрался идти в отдел кадров, чтобы устроиться на работу, которую он потерял во время своих мытарств, раздался анонимный звонок. Незнакомый голос с ехидцей предупредил: «Не ходи, не стоит, работать не дадим!» Упрямый Анисимов только закусил губу — сколько он уже выслушал таких угроз! Но когда собрался выходить из дому, его новенькие туфли начали расползаться буквально на глазах — трещали и рвались по швам. Тут же за спиной раздался грохот — это опрокидывались и падали стулья. Стакан с водой, стоящий посреди стола, легко скользнул к краю, завис на мгновение и рухнул на пол. Не обращая внимания на взбесившуюся мебель, Анисимов достал другие ботинки. Но надеть их так и не смог: пальцы на ногах вдруг подогнулись, будто их свела судорога, и никакой силой их невозможно было распрямить. Пальцы сжимались каждый раз, едва Николай Иванович пытался надеть туфли. Рвались, как гнилые, новенькие капроновые шнурки. Дверной замок заклинивало. Неведомая сила, мешавшая покинуть квартиру, сбивала с ног упругими ударами. А когда обессилевший Анисимов прилёг на кровать, в голове что-то громко клацкнуло и противный визгливый голос зачастил, как автомат: «Шизофреник! Шизофреник!» — 54 —
|