|
Поэтому, когда мы говорим, что при переходе к структурно-системному анализу и описанию объективной действительности законы обнаруживают свою ограниченность как по форме, так и по содержанию, то к этому тезису нельзя подходить с убеждением, что законы есть в объектах природы и что сама природа может ответить на вопрос, истинны они как формы знания или нет. Мы можем говорить только одно – что в объектах природы есть то, что отражается на определенном этапе развития человеческой деятельности в виде законов. И все. Вернемся непосредственно к нашей проблеме. Перед нами вырисовываются два пути анализа. С одной стороны, нужно выработать процедуры эмпирического анализа текстов как процессов. Это значит – выработать процедуры и приемы выделения отдельных операций, ибо процесс на этом этапе анализа – это то, что предстает в виде последовательности операций. С другой стороны, мы должны рассмотреть составление из операций некоторого процесса. Но предварительно я попробую более детально проанализировать само понятие "процесс". Для этого воспользуюсь следующим упрощенным примером. Представьте себе, что перед вами происходит движение, которое оставляет некоторый след. Будем считать, что след – это форма выражения процесса. Будем членить след от процесса. Предположим, что мы разбили его на N кусков, или отрезков. Разбитый таким образом след представляет процесс. С подобным разбиением связано масса различных понятий, в том числе определенные представления о времени; мы знаем, что время – это определенный вид связи частичных отрезков друг с другом, определенный вид синтеза этих кусочков в единое представление некоторого явления. Здесь, между прочим, отчетливо выступает разница между формой и содержанием этого представления. Отдельные куски отрезка даны нам одновременно, и поэтому между ними можно устанавливать связи. По сути дела, их можно рассматривать как элементы некоторой структуры. Все это было совершенно невозможно в самом движении: там ничто не было дано одновременно и не могло служить элементами некоторой пространственно данной структуры. Таким образом, выделив отрезок как некоторую форму выражения изучаемого нами движения, мы создаем условия для применения к нему особых операций: формальных. Этим операциям и преобразованиям с формой соответствует нечто совсем иное в плоскости содержания. И мы выражаем эту особенность содержания по отношению к форме в системе словесного описания; мы говорим, что первый частичный отрезок выражает или изображает первую часть движения в момент времени T1, второй частичный отрезок – вторую часть движения в момент времени Т2 и т.д. Заметим, между прочим, что в самом движении нет частей, и вообще категория "часть – целое" может применяться к движению лишь в той мере, в какой мы изображаем его в виде отрезка, а отрезок есть такое образование, такая вещь, к которой эта категория применима. — 74 —
|