Глобальное политическое прогнозирование

Задача глобальной прогностики — выявить альтернативный потенциал великих восточных традиций, объективно уже затребованный человечеством, и попытаться открыть те инварианты или универсалии восточного опыта, которые позволяют выстроить идентичность Востока как такового — инициатора глобальной духовной реформы. Восток, рассыпанный в мозаику экзотических учений и традиций, вряд ли может открыть новую фазу всемирно-исторического цикла. Убедительность восточной альтернативы — и по критериям культуры, и по критериям политики — зависит именно от того, удастся ли создать общий язык нового восточного синтеза, восточной альтернативы в целом. Речь идет о "менделеевской таблице" восточной панорамы культур, периодической системе элементов восточного опыта, которая может стать основой альтернативных практик и технологий

Перейдем теперь к предварительному анализу другой дихотомии — "Север — Юг".

3.3. Прогностическая модель Север — Юг

В культурологическом отношении эта модель выглядит крайне обедненной по сравнению с предыдущей. Само понятие "Юг" здесь лишено того духовного очарования и тех обещаний, которые содержатся в понятии "Восток". С точки зрения Запада, "Юг" — просто синоним крайней отсталости, бедности, неустроенности. В некотором смысле понятие "Юг" — это конструкция высокомерного западного разума, готовящегося управлять миром и для этого принижающего его статус посредством культурно пустого образа.

"Север — Юг" — это плоскостная линия, лишенная качественных критериев и оставляющая лишь количественные оценки, относящиеся к уровню технико-экономической развитости, при которых отсталость "Юга" не компенсируется какими бы то ни было аргументами внеэкономического свойства. В пределах этой дихотомии "Юг" — пустое место, вакуум или "черная дыра" современного мира. При этом, как предупреждают некоторые аналитики, эта "дыра" содержит поистине инфернальные потенции: она способна расширяться и втягивать в себя все новые страны и континенты, отбирая их у цивилизации и вовлекая в антицивилизацию Неклесса А. И. Постсовременный мир в новой системе координат. // Восток, 1997, № 2. . Здесь мы находим новые антиномии процесса вестернизации: он демонстрирует эффективность в разрушении нормативной культурной базы незападных стран, но одновременно — бессилен дать полноценную замену разрушенному в лице новых норм.

Между разрушительными и созидательными возможностями вестернизации образуется расширяющийся зазор, или щель, в которую рискует провалиться мир. Истинным продуктом вестернизации в большинстве случаев является не современная "адаптированная личность", а социальный, экономический и духовный маргинал, живущий вне каких бы то ни было норм. Эта материальная и духовная пауперизация Юга одновременно выступает и как культурная экспроприация Востока, ибо те регионы и анклавы Востока, которые очутились в духовно опустошенном пространстве "глубокого Юга", вряд ли имеют шансы подняться, опершись на великую восточную традицию,— она теперь как же далека от них, как и обещанная западная.