|
Подлец не может и не хочет отказать себе в удовольствии при каждом подходящем случае — а для него все случаи — подходящие — напомнить о важности своей собственной персоны. Он обожает перечислять все свои многочисленные титулы и звания, к завоеванию которых он стремится с упорством, настойчивостью и нахрапом, заслуживающим изумления. Для него честь иметь титулы и звания неизмеримо значительнее и важнее и существеннее, чем иметь честь (см.: [10, с. 373]). В чем подлец безусловно прав, так это в том, что для своих протезов в виде хитрости, коварства и изворотливости он всегда может найти точку опоры. Она возникает и существует там, тогда и постольку, где, когда и поскольку щебенка глупости оказывается намертво сцепленной цементом наивности. До тех пор, пока будет существовать благочестивая, благонравная глупость вкупе со «святой», доверчивой наивностью, разномастная подлость может не беспокоиться о своих перспективах: светлое будущее ей гарантировано. Наивность — не признак глупости. Более того, наивность не самотождественна самой себе. Только с позиций формальной логики, первый, основополагающий закон которой — закон тождества безапелляционно гласит: «А» равно «А» — всегда и везде, везде и во всем, отныне и во веки веков, — наивность содержательно однородна. Тысячу лет назад великий Абу Али Ибн Сина (он же — Авиценна) вбил неизвлекаемые гвозди в крышку гроба закона тождества как универсального, всеобъемлющего и всеподчиняющего себе, сказав просто и ясно: «У каждого лекарства есть младенчество, юность, старость и смерть» [40, с. 20]. Лекарство («А»), пережившее свою старость, перестает быть лекарством («А»), и становится ядом («не-А»). Формально-логический закон тождества, гласящий: «А = А» — не-абсолютен. Он имеет ограниченную область действительного, то есть — существующего с необходимостью своего применения. За пределами указанной области этот закон не действует. Соответственно, наивность = наивность — только в границах определенной рамками формальной логики области. За этими границами находится область логики содержательной , обязывающей производить не мошенническую подмену содержания понятия, по сути дела — подлог, при котором заурядная шестерка (игральная карта из карточной колоды = «А») в руках шулера чудодейственным образом вдруг превращается в козырного туза (игральная карта из той же карточной колоды, то есть, с позиций формальной логики — тоже = «А»), а скрупулезное исследование конкретного его содержания. Наивность как детская непосредственность восприятия мира , как незамутненность сугубо меркантильными, утилитарными, прагматичными — увы, такими прилипчивыми ко взрослым людям — соображениями, нетождественна наивности как инфантильности, как недоразвитости, как заторможенности в развитии. — 10 —
|