Начало Ордынской Руси

По-видимому, Один является отражением Андроника-Христа в германо-скандинавском эпосе XII – XIII веков. Как и, например, в «древне»египетской мифологии Христу иногда присваивались функции Творца вселенной и создателя людей. См. нашу книгу «Царь Славян».

Среди имён Одина сразу обращает на себя имя ХАР [95], т. 2, с. 241. Оно практически тождественно именам ХОР или ГОР – именам Христа. Таким образом, северная мифология сохранила имя Христа в том же виде, в каком он прекрасно известен и в «Древнем» Египте.

1.2.3. Один принёс себя в жертву, пронзил себя копьём и висел на древе

Сообщается, что «ОДИН САМ СЕБЯ ПРИНОСИТ В ЖЕРТВУ, КОГДА, ПРОНЗЁННЫЙ СОБСТВЕННЫМ КОПЬЁМ, ДЕВЯТЬ ДНЕЙ ВИСИТ НА МИРОВОМ ДРЕВЕ Иггдрасиль, после чего утоляет жажду священным мёдом из рук деда по матери – великана Бёльторна и получает от него руны – носители мудрости» [95], т. 2, с. 242.

В этом слегка искажённом рассказе мы сразу узнаём историю распятия Христа. В самом деле:

1) Христос сам себя принёс в жертву по имя спасения людей.

2) Христос был распят, повешен на древе-столбе-кресте. В книге «Царь Славян» мы уже показали, что крест Христа отождествлялся в позднейших мифах с «мировым древом», с «деревом жизни». То же самое мы видим и в рассказе об Одине.

3) Христос был пронзён копьём, когда висел на кресте. Один тоже пронзён копьём, вися на древе.

4) Христос перед смертью попросил пить и ему поднесли губку с уксусом. В германо-скандинавской версии это событие отразилось как утоление жажды Одина священным мёдом.

В дальнейшем Христос-Один стал почитаться на севере Европы как покровитель «жертвоприношений (особенно в форме ПРОНЗАНИЯ КОПЬЁМ И ПОВЕШЕНИЯ)» [95], т. 2, с. 242.

5) Германо-скандинавская версия сообщает о смертных муках Одина на дереве [95], т. 2, с. 242. О смертных муках Христа на кресте-столбе сообщают Евангелия.

6) По некоторым скандинавским версиям, Один претерпел смертные муки «между кострами» [95], т. 2, с. 242. По-видимому, так преломился евангельский рассказ о двух разбойниках, распятых по бокам от Христа. Кроме того, как мы показали в книге «Царь Славян», в некоторых источниках о распятии Христа говорили также как о «распятии между двумя столбами» или «между двумя колоннами». Вероятно, аналогичное лёгкое искажение проникло и на страницы северного эпоса. Стоит напомнить, что ранее славянским словом «костёр» обозначали не только «пылающую поленницу», но и высокое деревянное сооружение. Словарь В. Даля сообщает: «КОСТЁР означал также рубку, высокий сруб, или выступ площадкой городской стены, раскат, даже БАШНЮ (сделаша врата и костёр на верху большой)» [43].