|
Пути Игоря и обладателя книги на платформе разошлись. Он направился к некогда большому магазину игрушек, у племянников ожидался день рождения, так что Игорь рассчитывал подарить им что-нибудь запоминающееся. А владелец книги двинулся по Стремянному в сторону Большой Пионерской и исчез среди доживающих свой век старых домов. – Где легче всего затеряться истинному магу? Конечно, среди факиров, фокусников, иллюзионистов, – подхватил наш герой вычитанную через чужое плечо верную мысль. – Правда, это сейчас, а средневековый человек в отношении фокусов отличался поразительной наивностью. Чего не скажешь о нынешнем зрителе. Даже у Лагина старика Хоттабыча не воспринимали всерьез. А ведь еще каких-то восемьсот, чего там – двести лет назад, вспомните Калиостро, зритель был набожен и доверчив. И церковь, особенно христианская, без устали боролась с уличными факирами и скоморохами, искореняя безобидное искусство иллюзии. Сейчас, правда, оно не столь безобидно. Гораздо более масштабно. И святые отцы притихли. Против государства не попрешь! Никаких игрушек Игорь, понятно, не купил. Длинные витрины старого и милого детского магазинчика были завалены женским нижним бельем, пачками тампонов и прочими сексуальными вещицами. А ведь когда-то, много лет назад, не проходило и недели, чтобы маленький Игорь не заглянул сюда вместе с дедом Василием. Особенно нравились ребенку золотистые оловянные солдатики и зеленые крестоносцы. Были и похуже – негабаритные воины Великой Отечественной и “Солдаты революции”. Помимо заветного игрушечного оружия тут раньше продавали резиновые мячики, плюшевых зверюшек, разноцветные надувные шарики, “тещин” язык, флексагоны, всевозможные конструкторы, наборы для моделирования, машинки... Словом всякую всячину, на которую взрослый и внимания не обратит. Хотя, наверное, было время – обращали, но не сейчас, не теперь, когда вся страна подло отравлена безграничной тягой к стяжательству. – Эх, дед. Не дожил ты до этого дня. Повезло. А помнишь, как мы ходили по грибы, как пацаном лазил я на ржавый немецкий танк, сплющенный неимоверной силой так, что старики диву давались. А дед Василий сказывал – сосна это его придавила. Но не может дерево пересилить сталь, чтобы вот так, почти напополам. Только посох Власа – не сталь и не дерево... Затем его мысль снова обратилась к Братству. Он не то что чувствовал пристальное внимание “интеллектуальных террористов” к собственной персоне, Игорь знал наверняка – их пути пересекутся, и довольно скоро. Серый бетонный забор частой автостоянки скрыл за собой полуразвалившийся фасад мертвого кинотеатра “Буревестник”. Невольно он бросил взгляд через площадь, где на стене дома все еще шли к коммунизму нарисованные люди с просветленными лицами и космическим спутником в руках. На той же стене, чуть ниже, висел рекламный плакат, изображающий эволюцию человека от обезьяны до бутылки пива. А еще ниже располагался другой – женщина в средневековых железяках и на коне скакала прямо в противоположную “коммунизму” сторону. Надпись на этом плакате гласила – “Россия войдет в рынок!” — 173 —
|