|
– Но Чера говорит со мной только о тонкостях арманьяка и красивых женщинах, а во внутренний мир не пускает, – недовольно ответил я. – Твоя грубость отталкивает не только Черу. Поработай над собой – и он тебя примет. В это время мы подошли к великолепному храму, вознесшему свои купола в ярко-синее небо над солнечным городом. – Путникам необходимо посещать храмы для очистки лепестков души, – сказал Джи, открывая высокие деревянные врата. Я снял шапку, широко перекрестился и последовал за Джи. Ранняя служба закончилась, храм был пуст и таинственен; небесная благодать разливалась в напоенном ладаном воздухе. Я поставил свечи Матери Божией, Архангелу Михаилу и третью – у распятия и, став на колени, стал молить Господа о спасении наших душ от земной суеты. Когда я вышел на улицу, на сердце сделалось светло и радостно. Снег стал ярче искриться от солнца, и звонко засвистела синица. – Ну, а ты что бродишь все время за мной, как угрюмое привидение? – обратился Джи к Петровичу – Хочу пройти интенсивное обучение, но меня все игнорируют. – Не обманывай себя, – ответил Джи. – Ты хочешь ловить кайф на энергетике Луча. – Как только очередная Коломбина поманит тебя, – добавил я, – ты все забудешь. – Клянусь, – заявил Петрович, – я не променяю Школу на женщину. – Не уподобляйся Петру, который до рассвета три раза отрекся от Христа. А если хочешь расти быстро – помоги Касьяну установить сердечный контакт с Черой. В Черу я вложил горы космического знания и подключил его к высоковольтной каббалистической линии. На тонком плане он является недоеной коровой, и все это знание в нем закисает, невостребованное. – Чера делится этим знанием только с любимыми Шакти, – добавил я. – И от этого идет на понижение, – ответил Джи. – Возьмите у него знание – и вы резко возрастете. – Господа, – раздался вдруг за моей спиной голос Шеу, – вы едва не прошли мимо отличного бара. Приглашаю вас продолжить душевное общение за кружкой пива. Мы спустились в подвальчик с обшитыми деревом стенами и взяли по кружке пива. Шеу заказал четыре и, залпом осушив три, четвертую принялся смаковать. Тут я услышал отборный шестиэтажный мат. Оглянувшись, я увидел толстенную женщину, которая изо всех сил вытаскивала своего хилого мужика из-за столика. – Послушайте, как интересно, – сдувая пену с пива, заметил Шеу. – Все слова, которые она использует, образованы на основе вагинального мата. – Да пошла ты… – разозлился наконец мужик, подкрепляя свою речь фаллическими символами. – Дай хоть раз в жизни спокойно выпить и позабыть твою ненавистную рожу! — 258 —
|