|
И вот они стоят близко-близко. Мгновение – и обнимут друг друга. Но… мешают колючки. Вот ведь какое дело: колючки – то единственное, что их объединяло, и потому они не обращали на них никакого внимания. Совсем. Кактус родился тугодумом. Но тут даже он догадался, что жить без Розы не сможет. Сила любви – одно слово. Точнее – два. Ну а как догадался, жизнь его стала ясной и простой. Кактус сбросил свои колючки. – Что ты наделал! – закричала Роза. Как и всякая настоящая роза, она никогда не выказывала своей радости перед мужчиной. – Ты теперь абсолютно беззащитен! Беззащитен! – причитала Роза. – Как же так можно! Без шипов! Без шипов!.. Тут она сбросила свои колючки. Должен тебе сказать, что Розы нередко говорят одно, а делают что-нибудь абсолютно противоположное. И тогда они обнялись и слились воедино. И им уже никак нельзя друг без друга: ведь они ничем не защищены. А если они вместе – попробуй, сломай. Нам ли понять, как питаются они от одного корня? И как не скучно им друг с другом – всегда вместе и столько лет?! Любовь – одно слово. Точно – одно. Но все объясняет. Жила-была… Правая ПедальВ одной квартире… Нет, в одном концертном зале… Нет, в одном доме… В общем, это не имеет значения. В одном месте стоял рояль. У рояля всегда было чудесное настроение, потому что он был так настроен. Вот если бы он был расстроен – тогда грустил бы, конечно. А так… Рояль ужасно радовался, когда к нему подходил человек и извлекал из него звуки. В такие минуты роялю казалось, что он больше мира: ведь мир шумит некрасиво, а он, рояль, шумит со смыслом. И смысл этот называется «музыка». Огромный, красивый, счастливый рояль и знать не ведал, как страдает одна его крошечная деталь – Правая Педаль. Правая эта Педаль постоянно ощущала собственную ненужность и даже глупость своего педального существования. Педаль эта была прекрасна, грациозна, податлива, но… западала. И как оно все происходило? Подойдет музыкант к роялю, сядет, нажмет на Педаль, вздохнет: «Западает» и больше не пользуется Педалью никогда. В общем, так получалось, что прекрасная музыка – та самая, которая больше мира, – рождалась где-то совсем рядом, но абсолютно без участия Педали. «Какая у меня ужасная жизнь! – думала Правая Педаль. – Самое ужасное, что может быть в жизни, – это когда тебя не используют для создания чего-нибудь прекрасного и чудесного. Зачем и жить, если ты никому не нужен и тебя никто не хочет использовать?» Правой Педали казалось, что ее мысли настолько трагичны, что они, по сути, ничуть не тише музыки, и что если она сильно напряжется, то ее обязательно услышит весь мир. — 121 —
|