|
— Значит, ты хотел бы принять участие в конкурсе? — Нет ничего на свете, к чему бы я так стремился! Скажите, пожалуйста, какая там может быть тема — политическая, религиозная? И кого допускают к конкурсу — только флорентинцев? Могу я участвовать? Захотят они?.. — Стой, стой! — воскликнул Ручеллаи. — Больше того, что я сказал, я ничего не знаю. Я попрошу Бернардо написать мне еще, со всеми подробностями. — В воскресенье я приду к вам за новостями… Ручеллаи засмеялся: — Ответа от Бернардо к тому времени еще не будет. Но ты приходи ко мне обедать: перед конкурсом тебе надо поправиться. — А можно прийти к вам обедать лишь после того, как вы получите ответ? Ручеллаи позвал его вновь только через три недели. Микеланджело одним духом взбежал по лестнице в библиотеку. — Новости есть, но их немного. Время конкурса до сих пор не установлено. Вероятно, его назначат на начало будущего года. Тему изваяния могут предлагать только скульпторы, живущие во Флоренции. — Значит, я еду туда. — И характер работы еще не определен. Заниматься этим будут старшины цеха шерстяников и попечители Собора. — Собора? Тогда тема статуи будет, конечно, религиозной. А мне после «Оплакивания» хотелось изваять что-нибудь совсем другое. — За все платит цех шерстяников, поэтому он же, мне кажется, определит и характер статуи. Насколько я знаю его старшин, они закажут что-нибудь символизирующее Флоренцию. — Символизирующее Флоренцию? Вроде «Льва» Мардзокко? Видя, как встревожен Микеланджело, Ручеллаи улыбнулся. — Нет, зачем же второго льва! Вероятно, им нужен некий символ их новой республики… Сложив пальцы наподобие зубчатого резца, Микеланджело в раздумье почесал голову. — Какая же именно статуя может служить символом республики? — Не исключено, что такой вопрос станет частью конкурса. Чтобы художники ответили на него… Паоло передавал Микеланджело все новые сведения из Флоренции, как только они, перевалив Сабатинские горы, достигали Рима: конкурс состоится в 1500 году, в память столетия конкурса на двери Баптистерия. Цех шерстяников рассчитывает, что, подобно тому как сто лет назад состязались Гиберти, Брунеллески и делла Кверча, так и на этот раз, привлеченные мраморным блоком Дуччио, в конкурсе примут участие скульпторы всей Италии. — Уже на исходе лето девяносто девятого года! А у меня осталось еще столько работы над «Оплакиванием», — говорил Микеланджело, страдальчески морща лицо. — Я не могу спешить, подгонять себя, — эта работа для меня так важна, так дорога. И вдруг я не успею закончить ее к сроку… — 323 —
|