|
Все мальчики-тамилы родились в Южной Африке и поэтому очень слабо знали родной язык, а письменности не знали и вовсе. Мне пришлось учить их письму и грамматике. Это было довольно легко. Мои ученики знали, что в разговоре по-тамильски превосходят меня, и когда меня навещали тамилы, не знавшие английского языка, ученики становились моими переводчиками. Я всецело справлялся со своим делом потому, что никогда не скрывал свое невежество от учеников. Во всем я являлся им таким, каким был на самом деле. Поэтому, несмотря на свое ужасное невежество в языке, я не утратил их любви и уважения. Сравнительно легче было обучать мальчиков-мусульман языку урду. Они умели писать. Я должен был только пробудить в них интерес к чтению и улучшить их почерк. Большинство детей были неграмотными и недисциплинированными. Но в процессе работы я обнаружил, что мне приходится очень немногому учить их, если не считать того, что я должен был отучать их от лени и следить за их занятиями. Поскольку с этим я вполне справлялся, то я стал собирать в одной комнате детей разных возрастов, изучавших различные предметы. Я никогда не испытывал потребности в учебниках. Не помню, чтобы я извлек много пользы из книг, находившихся в моем распоряжении. Я считал бесполезным обременять детей большим числом книг и всегда понимал, что настоящим учебником для ученика является его учитель. Я сам помню очень мало из того, чему мои учителя учили меня с помощью книг, но до сих пор свежи в памяти вещи, которым они научили меня помимо учебников. Дети усваивают на слух гораздо больше и с меньшим трудом, чем зрительно. Не помню, чтобы мы с мальчиками прочли хоть одну книгу от корки до корки. Но я рассказывал им то, что сам усвоил из различных книг, и мне кажется, что они до сих пор не забыли этого. Дети с трудом вспоминали то, что они заучивали из книг, но услышанное от меня могли повторить легко. Чтение было для них заданием, а мои рассказы, если мне удавалось сделать мой предмет интересным, - удовольствием. А по вопросам, которые они мне задавали после — 316 —
|