|
II. БУРЯ Как я уже сказал, оба парохода пришли в Дурбан 18 или 19 декабря. В южноафриканских портах пассажирам не разрешается высаживаться, пока их не подвергнут тщательному медицинскому осмотру. Если на корабле имеется пассажир, больной заразной болезнью, объявляется карантин. Когда мы вышли из Бомбея, там была чума, и мы опасались, что нам придется пробыть некоторое время в карантине. Пока не пройден медицинский осмотр всеми пассажирами, над кораблем развевается желтый флаг, который спускают только после выдачи врачом соответствующего свидетельства. Родственникам и знакомым доступ на корабль разрешается только после спуска желтого флага. На нашем пароходе тоже вывесили желтый флаг. Прибыл доктор, осмотрел нас и назначил пятидневный карантин. Он исходил из расчета, что бациллам чумы для полного развития требуется двадцать три дня и поэтому мы должны оставаться в карантине до истечения этого срока, считая со дня нашего отплытия из Бомбея. Но на этот раз карантин был объявлен не только из соображений медицинского порядка. Белое население Дурбана требовало отправки нас обратно на родину. Это и явилось одной из причин установления карантина. Фирма "Дада Абдулла и К°" регулярно сообщала нам о том, что делалось в городе. Белые устраивали ежедневно многолюдные митинги, всячески угрожая нам и пытаясь соблазнить фирму "Дада Абдулла и К°" предложением возместить убытки, если оба парохода будут отправлены обратно. Но фирму не так легко было уговорить. Управляющим фирмы был тогда шет Абдул Карим Хаджи Адам. Он решил отвести суда на верфь и любой ценой добиться высадки пассажиров. Ежедневно он присылал мне подробные сообщения обо всем происходившем. К счастью, тогда в Дурбане находился адвокат Мансухлал Наазар, ныне покойный, который приехал, чтобы встретить меня. Этот способный и бесстрашный человек возглавлял индийскую общину. Адвокат общины м-р Лаутон тоже был не из робких. Он осуждал поведение белых и помогал индийской общине не только как состоящий на жалованье адвокат, но и как истинный друг. — 176 —
|