|
Была осень 1826 года. Верные слуги отпаивали хозяйку липовым чаем. Поправившись, Сандунова решила себя побаловать – пошла в ювелирную лавку. Склонилась над витриной и ахнула – в синей бархатной коробочке светился перстень с бриллиантом, подаренный когда-то покойной Екатериной Великой, да потом проданный «на бани». Домой она вернулась сияющая. Но уже к вечеру загрустила: – Вот нашлась потеря, да уж Силы нет. Некому подарить!.. В ночь на 22 ноября (с 3 на 4 декабря) 1826 года Елизавета Семеновна Сандунова легла спать, надев на безымянный палец вновь обретенный перстень. Как оказалось, в последний раз: к утру ее нашли бездыханной. Но что самое удивительное, перстень с ее пальца таинственно исчез. Может, она вновь отдала его мужу – теперь уже встретившись с ним на Небесах? Всякое, конечно, быть может. О владелице Сандунов, которые сразу же полюбились москвичам, по городу ходили разные легенды. Мало кто знал, что хозяйка бань – на самом-то деле актриса. Все думали, что она из купчих. Еще меньше людей знало, что Елизавета Сандунова уехала в Петербург, бросив изменщика мужа. Но ведь куда-то же она делась? Не потому ли москвичи рассказывали эту историю чисто по-русски – уверяли, что, узнав об измене мужа, бедная Лиза просто утопилась в той самой Неглинке, на берегу которой и стоял ее дом. Еще рассказывали, что перед строительством бань ходила Елизавета советоваться к знаменитой гадалке, жившей на Трубной площади. Ну как без гадалки-то?! Москвичи всегда свято верили предсказаниям. В каждом околотке своя, чуть не штатная гадалка имелась. Но к цыганке, осевшей на Трубной площади, ездили со всего города. Так вот говорят, что эта гадалка предрекла Лизе нечто нехорошее. Даже отговаривала покупать дом и строить бани на «гнилой воде». Пугала «водными мертвецами» да девицами, утопившимися в Неглинке от несчастной любви да позора. Говорила: – Не будет тебе там счастья! Мертвяки его себе заберут. И москвичи уверяли друг друга, что бедная Лиза поверила гадалке и пыталась отговорить Силу строить дом с банями. Но тот – горячий кавказский человек. И потому жену только высмеял. Так или нет, ходила ли Лизавета к какой-нибудь гадалке, неизвестно. Но была верная душа, знавшая правду, – компаньонка Елизаветы Варвара Петровна. Много лет пробыла она рядом с певицей, все ее чувства и страхи ведала. Так вот, услышав про гадалку, Варвара Петровна только плечами передергивала и говаривала: – Глупости это! Актрисы Императорских театров не суеверны. Знала Варвара и то, о чем не догадывались поклонники певицы Сандуновой-Урановой. На самом деле, играя на подмостках героические роли, в жизни Лизонька была робкой, скромной женщиной, зрение которой было испорчено ярким светом сценической рампы. Она во всем полагалась на мужа, но тот… Варваре было тяжело вспоминать, но, увы, из песни слова не выкинешь… Сила, когда-то готовый умереть за обожаемую жену, по приезде в Москву частенько ее поколачивал. А раз так толкнул, что бедная Лизонька упала с лестницы и повредила ногу. С тех пор так и ходила, прихрамывая. И только в театре держала форс – выступала королевишной. — 66 —
|