Мой жизненный путь

Глава двадцать вторая

В конце веймарского периода моей жизни мне минуло тридцать шесть лет. За год до этого в моей душе начался глубокий перелом. С моим отъездом из Веймара он превратился в ведущее к коренным изменениям переживание. Это произошло совершенно независимо от перемены, также значительной, в моих внешних жизненных отношениях. Познание того, что может быть пережито в духовном мире, всегда было для меня чем-то естественным, в то время как при восприятии чувственного мира я испытывал величайшие затруднения. Это было так, словно я не мог довести душевные переживания до органов чувств в той мере, чтобы полностью связать пережитое ими с душой.

Все изменилось начиная с тридцати шести лет. Моя способность наблюдать вещи, существа и процессы физического мира стала более точной и глубокой. Это касалось как научной, так и внешней области жизни. До этого времени великие научные взаимосвязи, постигаемые духовно, безо всякого труда становились моим душевным достоянием, тогда как чувственное восприятие, и в особенности удержание его в памяти, доставляли мне величайшие затруднения. Теперь же все изменилось. Во мне проснулось никогда раньше не проявлявшееся внимание к чувственно воспринимаемому. Для меня стали важными частности; у меня возникло ощущение, что чувственный мир может открыть нечто, что может открыть лишь он один. Познакомиться с ним только через то, что он может сказать, прежде чем человек привнесет в него нечто посредством своего мышления или иного душевного содержания — это я рассматривал как идеал.

Я пришел к заключению, что перелом, наступающий в человеческой жизни, я переживал в более поздний период, чем другие люди. Но я также видел, что это имеет совершенно определенные последствия для душевной жизни. Я обнаружил, что люди, которые раньше времени переходят от душевной деятельности в духовном мире к переживанию физического, не достигают чистого понимания ни духовного, ни физического мира. Они все время инстинктивно смешивают то, что говорят вещи их органам чувств, с тем, что переживает душа через дух и что она затем должна принести с собой, чтобы "представить" себе вещи.

Благодаря точности и настойчивости в наблюдении чувственного мне открылся совершенно новый мир. Объективное, совершенно свободное от всего субъективного в душе отношение к чувственному миру раскрывало нечто такое, о чем духовное созерцание ничего не могло сказать.

Но это отражалось и на мире духа. Благодаря тому, что чувственный мир раскрывал свою сущность именно в чувственном восприятии, для познавания открывался противоположный полюс: воздать должное духовному во всем его своеобразии, не смешанному ни с чем чувственным.