Месть еврея

Мадемуазель Эберштейн расхохоталась.

— Ты слишком скромен, Рудольф. Такой мальчик, как Рауль, не может быть опасен. Но я рада, что из не­го вышел скромный и симпатичный юноша, это боль­шое утешение матери. Бедная тетя чуть не лишилась рассудка после смерти своего мужа, затем она отказа­лась от света и, несмотря на красоту, молодость и ог­ромное состояние, заперлась в своем имении и посвя­тила себя сыну, которого боготворила.

Валерия мало-помалу перестала вслушиваться в их разговор. «Должно быть глупый и избалованный маль­чишка! То ли дело Самуил — красивый, мужественный, талантливый»,— подумала она, снова закрывая глаза.

Несколько часов спустя наши путешественники при­ехали на станцию, где им надо было пересесть в экипа­жи и ехать в замок княгини. Все вышли из вагона, и вдруг Рудольф указал, смеясь, на офицера, который проходил мимо них, кого-то высматривая в толпе.

— Мы здесь, князь,— сказал он, похлопывая его по плечу.

Молодой человек оглянулся и тотчас подошел к го­стям. Князь Рауль Орохай был действительно красивый молодой человек. Его высокий стройный стан сохранял еще юношескую грацию; белое и свежее, как у молодой девушки, лицо отличалось классической правильностью черт, большие темные глаза и черные ресницы придава­ли ему задумчивое выражение. Он почтительно привет­ствовал барышень, но при виде Валерии в его глазах мелькнуло выражение такого страстного восхищения, что та отвернулась, краснея. После дружеских объятий с графами и бароном Рауль предоставил свой экипаж, и все тронулись в путь.

Уже взошла луна, когда подъехали к замку. Это здание представляло собой большую феодальную кре­пость на скале, окруженную лесистыми горами. Вале­рия восторгалась красотой его живописного местораспо­ложения.

Княгиня радостно приняла своих гостей, всякое сте­снение и этикет исчезли. Она горячо благодарила графа и барона за их согласие справить у нее свадьбу, а Ру­дольфа поцеловала в лоб со словами:

— Сделайте счастливой Антуанетту, мой будущий племянник.

Она несколько раз обняла Валерию, когда же заме­тила, каким восторженным взглядом Рауль смотрел на Валерию, то и сама с особым вниманием стала в нее всматриваться.

После чая, подкрепленного ужином, которому уста­лые путешественники оказали большую честь, все вер­нулись в столовую и разделились на две группы.

Беседовавшая со старым графом княгиня вдруг пре­рвала начатый разговор:

— Смотрю- на Валерию. Что за восхитительное со­здание ваша дочь. Кажется, я никогда не видела такого божественного личика. Эти лазурные глаза святого могли бы околдовать!