|
Этим буржуазия делает еще один шаг вперед, ибо прогресс внутри самой буржуазии ведет к расширению и усилению буржуазного господства. Казалось бы, Франция составляет единственное исключение. Власть, доставшаяся в 1830 г. крупной буржуазии в целом, из года в год все больше ограничивается господством наиболее богатой части этой крупной буржуазии, господством рантье и биржевых спекулянтов. Они подчинили своим интересам большую часть крупной буржуазии; меньшинство же, во главе которого стоит часть фабрикантов и судовладельцев, становится все более незначительным. Это меньшинство теперь объединилось с лишенными избирательного права средними и мелкими буржуа и торжественно провозгласило этот союз на банкетах в пользу реформы. Оно разуверилось в возможности когда-либо прийти к власти с помощью нынешних избирателей. Поэтому после долгих колебаний оно решилось обещать предоставить участие в политической власти тем буржуа, которые стоят непосредственно ступенью ниже, в частности, буржуа-идеологам: адвокатам, врачам и т. п., как наиболее безопасной группе. Правда, это меньшинство еще очень далеко от возможности выполнить свои обещания. Таким образом, мы видим, что и во Франции близится та борьба внутри буржуазии, которая в Англии почти уже закончилась. Дело лишь в том, что во Франции, как всегда, ситуация носит гораздо более резко очерченный, более революционный характер. Это решительное размежевание на два лагеря является тоже прогрессом для буржуазии. В Бельгии буржуазия одержала решительную победу на выборах 1847 года. Католическое министерство вынуждено было подать в отставку, либеральные буржуа и здесь в настоящее время пока что стоят у власти. В Америке мы были свидетелями завоевания Мексики, и это нас порадовало[231]. Когда страна, до того времени поглощенная исключительно собственными местными делами, раздираемая вечными гражданскими войнами и лишенная из-за этого всякой возможности развития, страна, которой в лучшем случае предстояло сделаться вассалом Англии в промышленном отношении, — когда такая страна насильственно втягивается в историческое движение, то это также является прогрессом. Переход Мексики в будущем под опеку Соединенных Штатов соответствует интересам ее собственного развития. Приобретение Соединенными Штатами господства на Тихом океане благодаря присоединению Калифорнии соответствует интересам развития всей Америки. Но опять-таки, спрашиваем мы, кто прежде всего извлечет выгоду из войны? — Только буржуазия. В Калифорнии и Новой Мексике североамериканцы получают новые области, в которых они смогут добывать новый капитал, т. е. создавать новых буржуа и обогащать уже имеющихся, ибо весь капитал, какой добывается в наше время, попадает в руки буржуазии. А кому другому принесет выгоду столь желанное прорытие канала на Теуантепекском перешейке[232], как не американским судовладельцам? И кто извлечет выгоду из господства на Тихом океане, как не эти же судовладельцы? Кто будет снабжать продуктами промышленности новых потребителей, которые появятся в завоеванных землях, как не американские фабриканты? — 345 —
|