Много жизней, много учителей

Прошла минута в молчании. «Они ушли», - прошептала Катерина. Учитель Духа передал нам сегодня еще одно послание, сильное и ясное. Мы не должны убивать, несмотря ни на какие обсто­ятельства. Только Бог может наказывать.

Катерина была утомлена. Я решил отложить наш поиск ее связи с отцом в прошлых жизнях и, вывел ее из транса. Она ничего не помнила, кроме своей жизни в качестве Кристиана и свое­го детства. Она устала, но была спокойна и рас­слаблена, как если бы огромная тяжесть свали­лась с ее плеч. Мои глаза встретились с глазами Кэрол. Мы тоже утомились. Мы дрожали и тре­петали от волнения, следя за каждым ее словом. Мы получили невероятный опыт.

ГЛАВА 6

Теперь я назначал Катерине еженедельные сеансы на конец дня, потому что они длились по нескольку часов. Она все еще пребывала в уми­ротворенном настроении, когда пришла на сле­дующей неделе. Она поговорила по телефону со своим отцом. Не вдаваясь в детали, она, так или иначе, по-своему простила его. Я никогда прежде не видел ее столь безмятежной. Я поражался скорости ее прогресса. У пациентов с подобными хроническими, глубоко укоренившимися беспо­койствами и страхами редко наблюдались такие резкие улучшения. Но Катерина, конечно, не была обычной пациенткой, и направление разви­тия, которое приняла ее терапия, было опреде­ленно уникальным.

«Я вижу фарфоровую куклу, сидящую на ка­минной полке, - она быстро погрузилась в глу­бокий транс. - По обе стороны от камина - книги. Это комната в каком-то доме. Рядом с куклой - свечи. И картина... лицо, лицо муж­чины. Это он...», - она стала внимательно осмат­ривать комнату. Я спросил ее, что она видит.

«Какое-то покрытие на полу. Оно ворсистое, словно... шкура животного, да... покрытие из какой-то шкуры животного. Направо - две стек­лянные двери... ведущие на веранду. Там четыре ступеньки - колонны перед домом и четыре сту­пеньки вниз. Они ведут к тропинке. Вокруг боль­шие деревья... и лошади. Лошади взнузданы... и привязаны к стойкам перед домом.

«Вы знаете, где это?» - спросил я. Катерина глубоко вздохнула.

«Я не вижу названия, - прошептала она, - но год, год должен быть здесь. Это восемнадца­тый век, но я не... Там есть деревья и желтые цветы, очень милые желтые цветы». Эти цветы отвлекли ее. «Они замечательно пахнут; они сладко пахнут, эти цветы... странные цветы, большие цветы... желтые цветы с черными сердцевинками», - она остановилась и замолчала, пребывая среди цветов. Мне это напомнило поле подсолнухов на юге Франции. Я спросил ее о климате.