|
- Как ты? - спросила она, почувствовав озабоченность в моем голосе. - Чудно... И затем внезапно выпалил: - Послушай, Катерина, я не был с тобой откровенен. Мы по уши в долгах, и я обманывал тебя, что работаю не покладая рук. На самом деле я просто жил здесь последнюю пару лет, тогда как ты выбивалась из сил, управляясь с детьми. Наступило жуткое молчание. Я ждал ее слов, но Катерина молчала, и тогда я затараторил, чтобы заполнить пустоту: - Я понимаю, что был гадом, но я изменился, правда, изменился. Теперь я действительно работаю не покладая рук, и я возмещу тебе все, обещаю. Катерина молчала. Я пожалел, что не сказал всего этого ей в лицо, - тогда хотя бы видел ее реакцию. Молчание угнетало. Тишина в трубке была полной, я даже не слышал потрескивания, потому что никакого потрескивания не было - мобильник отключился. Я не знал, бросила ли она в омерзении трубку или не слышала ни слова. Внезапно мобильник снова зазвонил. - Извини, - весело сказала Катерина. - Милли нажала рычаг на телефоне. Так значит, у тебя все в порядке? - Да, да, у меня все чудесно, - сказал я, испустив утомленный вздох облегчения. - Я вернусь пораньше, чтобы уложить детей. - Здорово. Что-то у тебя голос какой-то подавленный. - Да нет, все хорошо, просто мне хочется домой. По крайней мере, тут я сказал правду. Но сегодня я не мог уйти, не покончив с восьмисекундной музыкальной эпохалкой, призванной заманить публику во "Вселенную ванн". Завтра утром я должен был сдать запись, и, по моим прикидкам, работа займет часа два, а глядишь, хватит и полтора - если все пойдет как надо. Я включил компьютер и загрузил музыкальный редактор. Из гостиной донесся взрыв смеха. Мои соседи потешались над чем-то очень смешным, но я решил не обращать внимания на веселье. Первым делом нужно загрузить в редактор старые файлы, то есть попросту перетащить их курсором. Очень скучная работа. Раздался еще один взрыв хохота, уже энергичнее. Я покосился на дверь: интересно, над чем они там веселятся. Смех соседей походил на насмешливый хохот гиен - так бывает, когда смеются над кем-нибудь, - и я заинтересовался еще больше. В необъяснимом смехе есть что-то притягательное; дело не просто в желании присоединиться к общему веселью, но в жгучем любопытстве. Когда преступника никак не могут выкурить из осажденного со всех сторон здания, полиция пытается выманить его оттуда угрозами, обещанием смягчить наказание или материнскими увещеваниями. Но гораздо эффективнее попросту закатиться от истерического хохота, преступник мигом высунется из окна с криком: "Что? Что такое?" — 97 —
|