|
- Ох… Я порезал руку ножом. - Покажи скорее Милли. Она никогда не видела кровь. - Ты читала статью про то, как США пытаются заставить Европу закупать бананы у американских транснациональных корпораций? - Милли любит бананы. Она вставила имя Милли в приветствие автоответчика. "Здравствуйте. Если желаете оставить сообщение для Катерины, Майкла или Милли, пожалуйста, говорите после сигнала". Поскольку Милли не умела пользоваться телефоном и говорить по-английски, то ничего удивительного, что сообщений ей приходило не слишком много. Любой разговор переходил на ребенка. Я покупал в магазине новую стереосистему, и Катерина советовала: - Ну, думаю, тебе следует купить вон те колонки, потому что у них хорошие басы, а низкие частоты успокаивают ребенка. Понятное дело, самый важный критерий при покупке стереосистемы - хорошо ли она успокаивает ребенка. Я уже приглядел себе другую пару колонок, но боже упаси проявить безразличие к нуждам Ребенка. - Вот эти лучше, - возразил я. - У них скругленные края, девочка не поранится, если ударится о них. И Катерина осталась довольна моим выбором. Вдруг выяснилось, что я никогда не делаю то, что мне хочется. Эта мысль поразила меня во время нашего первого семейного отпуска. Сначала я понял, что никакой это не отпуск. Ситуация, когда Милли ползает по коттеджу, где есть крутая лестница без перил, разболтанные электрические розетки и настоящий камин, плюющийся искрами, расслабляла не больше, чем обстановка родного дома, в котором Милли запихивает в видеомагнитофон недожеванный сухарик. Мой первый отпуск в качестве родителя напоминал мучительные каникулы - я снова был подростком, и меня сердито тянут с игровой площадки на детскую ферму. Все выглядело глупо, бессмысленно и жалко. - Милли, посмотри на ламу, она ест сено. Ох, она действительно посмотрела на ламу, так что мы приехали сюда не напрасно. Но почему не могли остаться дома в Лондоне? Я совсем не против выводить ее на улицу и говорить: "Посмотри, Милли, на эту собачку, она какает на тротуаре". На нее это произвело бы точно такое же впечатление. Но нет, мы потащились в Девон и жили в холодном домике, чтобы бедный растерявшийся ребенок мог просыпаться каждые два часа; затем тряслись в автомобиле, потому что в одиннадцати милях находится ферма, где есть ламы и нет удобных кресел, а качели поразительно похожи на те, что рядом с нашим домом. Все эти усилия предназначались не для Милли; они предназначались для нас. Мы изо всех сил пытались убедить себя, что делаем все возможное для нашего ребенка. — 23 —
|